Харьковская театральная резиденция. Чем занимается художник по костюмам

Дизайнер Константин Пономарев участвует в работе Харьковской театральной резиденции при поддержке Украинского культурного фонда. На протяжении нескольких месяцев он вместе с композитором, дирижером, драматургом, режиссером и артистами создает новый формат пьесы Мориса Метерлинка «Синяя птица».

Подробнее о профессии художника по костюмам и подготовке к спектаклю — в нашем интервью.

В офисе модельера — гардероб из двадцати недавно отшитых вещей. Константин объясняет, почему так мало: каждый раз он создает одежду под конкретного человека, который точно будет ее носить. А то, что мы видим — примеры коллекции. Здесь натуральные ткани — шелк, хлопок, вискоза. Для дизайнера важно: когда эти вещи износятся и клиент их выбросит, природа без вреда все переработает.

При знакомстве с человеком на что во внешнем виде обращаете внимание?

Константин Пономарев: На образ в целом. Если я присмотрелся к женщине, и для меня в ее облике что-то нет так, я сразу понимаю: на ней ткань за 60 гривен/метр, сколько там синтетики и где ее купили. В этом смысле дизайнеры — страшные люди.

В одном из интервью вы говорили, что на стиль харьковчан влияет рынок «Барабашово». Это хорошо или плохо?

Это нормально. Но стоит отметить: чем дальше, тем меньше он влияет. В силу того, что появилось огромное количество интернет-магазинов, такой оффлайн в виде «Барабашово» постепенно нивелируется. Проблемы нашего стиля связаны не с тем, что носить, а как носить. Пока не все харьковчане понимают, что и куда стоит надевать и как надо выглядеть. Женщины все еще перебарщивают с косметикой уже с утра, а мужчины слишком увлеклись татуировками, что не всегда красиво.

Почему так происходит?

Чем человек культурнее, тем он дальше от этих излишеств. Интеллигентные, образованные люди могут быть одеты недорого, но почти всегда они будут одеты со вкусом.

Каков сегодня стиль харьковчан?

Они стали смелее в выборе. Такое ощущение, что некоторые стали осознавать «свои» вещи. Если это гламур, то люди не стесняются и спускаются в этом в подземку.

Мне очень интересно, что народ носит именно сейчас, находясь на изломе сезонов (лето закончилось, зима не наступила). Раз в неделю на работу я езжу на метро, чтобы на всех посмотреть. Наша подземка уже мало чем отличается от метро в Париже, Мадриде, Милане. Мой киевский коллега на своем семинаре сказал: «Надо быть полной идиоткой, чтобы с сумкой Hermes спуститься в метро». Я считаю, это полнейшая глупость. В то же Милане я не раз наблюдал, как женщины с дорогущими сумками, с пакетами из Louis Vuitton спокойно едут куда им надо. Они не отягощены присущими нам понтами, которых становится все меньше. И за это огромное спасибо экономическому кризису. Он вернул людей на землю.

В 1996 году вы одним из первых в Харькове открыли ателье. Как это воспринималось?

Очень непривычно, прежде всего, для меня. Когда мы открывались, друзья говорили: «Да ты с ума сошел. Кому это надо?». Но выяснилось, очень даже надо. У меня была своеобразная публика на тот момент — жены и родственники партийной элиты. Кстати, несколько таких клиенток обслуживаются у меня до сих пор. С тех времен публика сильно изменилась. Если в 90-е иногда не хватало длины сантиметра, чтоб измерить некоторых клиенток, то сейчас люди активно следят за собой. Все стройные, спортивные, изящные. Для меня это, конечно, наслаждение.

Лучше ходить к дизайнеру или покупать вещи в магазине?

Дизайнер дает человеку возможность раскрыться, чего лишен масс-маркет. Либо надо быть гениальным стилистом самого себя, чтобы пройти по всему масс-маркету и найти вещи, через которые можно себя выразить. А к дизайнеру ты приходишь и говоришь: «Я вот такая, и мне всегда хотелось вот это». И дизайнер тебе отвечает: «Конечно, солнышко, сейчас сделаем».

Сейчас в моде осознанное потребление. Вам пришлось от чего-то отказаться, создавая одежду?

Я просто ушел от принципа коллекционного графика. Весь мир привык к тому, что пришел новый сезон — вынь да положь новую коллекцию. В какой-то момент штампование идей стало мне неинтересным. Я занялся созданием новой философии вещей — это платья дабл-фронт, свитшоты или платья с четырьмя функциональными рукавами, асимметрия. В этом я проявил себя как художник.

Как вы попали в команду «Синей птицы»?

Еще в 90-е мы с Владимиром Какуриным ставили «Коварство и любовь» Шиллера. Примерно в те же годы с Игорем Шнейдерманом в Чернигове мы делали «Женитьбу» Гоголя. В обоих случаях я занимался костюмами, поэтому тема для меня не новая. В 2000-х я плотно сотрудничал с Молодежным театром Сергея Бережко. Поэтому когда Дмитрий Кутовой (куратор проекта — ред.) предложил поработать над «Синей птицей», я сразу согласился.

Как создаются театральные костюмы?

Для «Синей птицы» пока используется только ручка, бумага и мой мозг. Больше ничего нет. Мы их еще до конца не представляем. Но так как костюмы будут использоваться театром, они должны легко стираться и приводиться в порядок, не говоря уже о том, что садиться буквально на всех актеров.

С клиентом проще: можно оттолкнуться от внешности человека. А в случае «Синей птицы» — никакой конкретики. Образ героя нужно еще придумать. В каком-то это смысле это сродни магии.

Я могу целыми днями вчитываться в текст, искать подсказки, ждать, пока родится образ. По сюжету, главный герой Тильтиль ищет счастье. Он человек западной культуры. А она прекрасна тем, что вся ее философия, все технологические открытия были сделаны благодаря лени. Человек ленив, ему хочется окружить себя максимальным комфортом. В поисках счастья Тильтиль настолько пытается достичь комфорта, что рано или поздно этот комфорт заменяет ему счастье.

Раньше с театрами у меня был принципиально другой опыт. Когда мы ставили «Коварство и любовь» Шиллера, то понимали: автор написал нам про леди Мильфорд все: как она себя ведет, что у нее на уме. Нам оставалось ее только одеть. В «Синей птице» все создается прямо сейчас. В эту минуту мы с вами разговариваем, а Терновой (Дмитрий Терновой — драматург проекта, ред.) уже что-то пишет.

Чего ожидаете от проекта?

Все в нем — музыка, либретто, сценография, костюмы — создается в режиме реального времени. В этом и новаторство, которое в проект заложили Дмитрий Кутовой, Николай Осипов, Дмитрий Терновой и остальные участники. Чем это станет для украинской и мировой культуры, — посмотрим. Надеюсь, чем-то уникальным.