Сергей Лойко: «Один ваш солдат вот с этими глазами не стоит никаких двадцати орков» (ФОТО/ВИДЕО)

После старта выставки «Адский аэропорт» в Харькове ее автор, фотограф, журналист «Лос Анджелес Таймс» Сергей Лойко поделился с ХаКИ своим мировосприятием происходящего в Украине. Предлагаем вашему вниманию текстовую версию интервью с этим смелым, талантливым и невероятно обаятельным человеком.

Сегодня с почти детским любопытством многие украинцы пытаются выяснить позицию граждан РФ. В первую очередь, ценится способность мыслить собственными категориями, а не пропагандой «зомбоящиков». Поэтому к Сергею возникло много вопросов. Один из главных – конечно, оценка Путина и его действий в отношении украинского государства.

– Он действует иррационально. Политик не должен мстить, а Путин очень мстителен. Он воспринимает Украину как свою вотчину. Уничтожение воровского режима, который являлся копией режима московского (ну, может, где-то помягче, погрубее, где-то потупее), сметание этого режима просто волной народного гнева: молодые люди вышли на улицу, плюнули ему в рожу – и его не стало. Вот Путин это воспринял как личное оскорбление. Все должно в странах России и Украины происходить, как решил он, Путин, то есть по его сценарию. Он сам человек-легенда. Не в том смысле, что он легендарен, просто он живет по легенде, что он президент. Он каждое утро просыпается, смотрит в зеркало: «Господи, я поверить не могу, что я президент». И все время его безумно мучают комплексы: как бы не включили свет и не стало видно, кто он такой на самом деле.

У Михаила Зощенко есть замечательный рассказ про электричество. О том, как в одном доме, в конце концов, провели электричество и включили. Вроде полезно для людей, но люди вдруг увидели всю грязь: всякие клопы по стенам ползают, какие-то окурки в углу валяются, пыль, паутина. Они этого всего не видели, как-то к этому привыкли и жили в темноте. И вдруг включили, и они увидели все это дерьмо, которое их окружает, они поняли, что все это – их дерьмо.

Так и здесь, Владимир Владимирович боится, что включат электричество и все увидят, что он никакой не герой, не атлет, не любимец женщин, не гигант мысли, а просто маленький озлобленный тараканообразный персонаж. И то, что происходит сейчас в Украине, – это месть вот этого маленького закомплексованного человека народу, который включил свет в своей стране. И он очень боится, что то же самое произойдет и здесь.

Путин все время изображает работу. Сплошная имитация власти. Все институты страны превратились в имитацию общества. Полная имитация парламента, имитация здравоохранения, имитация журналистики. Вы посмотрите на этих людей (журналистов – Ред.): они уже лаять начали. Эта профессия совершенно вымывается. Почти для всех СМИ дается такой «темник», где написано, что в репортаже, скажем, о том, как на выставке народного хозяйства где-то в Украине выращивают цветы, должны быть использованы десять слов: фашисты, каратели, хунта, укропы и так далее. Любой репортаж должен содержать азбуку Морзе этой власти.

– А зачем тогда летает на переговоры? Он же там договаривается. Минск – тоже имитация?

– Конечно, имитация. Это ж его покажут по телевизору. Ему важно быть увиденным рядом с мировыми лидерами. Ему важно быть важным... Ведь посмотрите, это тактика Кремля, как он с вами воюет. Они, например, ввели Гиркина, посмотрели, что происходит – ничего, все в порядке, проглотили это дело. Начали этого Гиркина прессовать – они дали этому Гиркину оружие. Так. Что дальше? Опять какая-то пауза, какой-то мирный процесс. И так далее. Оружие не помогло – они ввели свою армию. После этого вновь пауза – переговоры. Но каждый раз они оставляют за собой часть какой-то территории. Это знаете, как опытный любовник, Донжуан действует с какой-то новой своей женщиной. Он все время на паузе работает, он не насилует ее сразу, а как бы завоевывает ее территорию. Сейчас он завоевал ее грудь и остановился на этом. Он с ней разговаривает. Потом он спустился дальше, ниже и так далее. Так и здесь у Путина... Он не ведет открытую войну, он ведет как бы эти переговоры, которые дают возможность всем вдруг поверить, что вот мы сейчас все здесь договорились и давайте все оставим. Вот мы сейчас про Донбасс будем договариваться. А Крым? Да хрен с ним уже, с Крымом, не отвлекайтесь на Крым! Нам надо сейчас здесь остановить. Ах, это уже Илловайск прошел, да хрен с ним, с Илловайском. Давайте про аэропорт! Аэропорт захватили, да нет, уже Дебальцево. Тактика: беги и жди. И так все время с Путиным. Как бы легитимизация того, что произошло за счет переговоров. Переговоры с мировыми лидерами – значит, договорились о том, что это будет статус-кво в рамках этого мира. Значит, все, что до этого было, все это легитимизировано. Ему лидеры за столом должны были встать и сказать: «Да ты Крым-то верни!». Знаете этот замечательный анекдот про Владимира Владимировича? Сидит он в Гааге на скамье подсудимых, ну и во время, когда судья зачитывает обвинение, он говорит: «Ну Крым мне вообще подкинули».

– Для многих людей, которые не понимают, что у нас происходит, Ваши фотографии – откровение. Что Вы для себя открыли?

– Я открыл в общем-то для себя то, что знал. Для меня эта война такого зла, война Мордора, война вот этих армий орков. Российского (не русского!), именно российского шлака, российской помойки с лучшими представителями вашей страны. Потому что с одной стороны воюют неустроенные, ну в лучшем случае оболваненные и зомбированные какие-то россияне. Они, правда, верят в то, что здесь существует какой-то кровавый фашизм, который угнетает их братьев и сестер. Я фотограф, я смотрю на лица. Вы посмотрите на лица этих «ополченцев» в этой черно-кактусовой форме!

– Вы там были?

– Был, конечно. И это действительно орки, бомжи. Какие-то люди из глуши, которые вообще ни о чем представления не имеют. У них не было ни работы, ничего. Они, может быть, прошли курс лечения от алкоголизма или зависимости от наркомании. И здесь возможность сбить какие-то «левые» деньги и реализовать все свои страшные наклонности и комплексы – грабить, убивать, насиловать. То есть, для них это время человека с ружьем. Это армия «шариковых». Армия обезьян с гранатой.

А с вашей стороны это армия добровольцев. Я был в аэропорту, разговаривал с людьми. Я вообще давно не был в такой интеллигентной компании, где со мной говорили светлые, не помутненные никаким алкоголем, даже не все курящие очень интеллигентные люди, которые даже матом не ругались. Люди с такими глазами, с такими текстами, с такими словами... Они разговаривали обо всем в перерывах между боями, и с ними было очень интересно. Это цвет вашего общества. Соль вашей земли.

В результате происходит страшная вещь. Происходит размен. Даже, может быть, неадекватный размен. Не один к одному – один к десяти или один к двадцати. Но даже один ваш солдат вот с этими глазами не стоит никаких двадцати орков. Понимаете?! Его жизнь бесценна, это генофонд вашей нации. С той стороны – Россия избавляется от своего шлака, своего дерьма. Но дерьма очень много, на несколько войн его хватит. А с вашей стороны гибнут лучшие люди. Это война на уничтожение тех, кто не боялся выйти на Майдан. Их не дострелили на Майдане, их достреливают сейчас.

– Что такое победа в этой ситуация и вообще можно ли о ней говорить?

– Считаю, чтобы не вести войну в Донбассе, нужно было вести войну в Крыму. 26 февраля, когда неопознанные «зеленые человечки», а иными словами, какие-то террористы с оружием захватили Верховный совет Крыма. Там не было никаких заложников, никого. Нужно было просто подогнать пару танков из Перевального и в упор расстрелять это здание вместе с его временными обитателями. И дальше посмотреть, что будет. Все говорили: нет, нет, не надо стрелять, а то вдруг будет война. Вот война у вас здесь. Теперь Европе и США нужно почесать репу и подумать. Если они не будут воевать в Донбассе или по крайней мере не дадут вам оружие, им придется воевать в Польше, в Латвии, в Литве… Путин – это человек войны, он не остановится. Остановить его можно только военным поражением.

– Что будет с россиянами? Смещение Путина что-либо изменит?

– С точки зрения деградации нации вряд ли было время подлее. Даже в те годы, когда принималось решение о вводе войск в Чехословакию, Афганистан. Его принимали коллегиально, коллективно. Там было несколько взрослых людей, а сейчас все решает один человек. Гигантская страна существует по прихоти одного человека.

Я вот недавно писал пост о значении праздника 23 февраля. Я служил в армии 25 месяцев на советско-китайской границе. Потом был в офицерских лагерях два месяца. В общем-то я знаю эту портяночную истину и цену советской армии. И она была неказистой, в чем-то тупая, смешная, в чем-то героическая. Там было все. Это был срез общества. Но она, по крайней мере, во всех своих проявлениях была какая-то честная. Если она входила в Чехословакию, все знали, что это СССР. Он не переодевал своих солдат в другую форму. Солдаты в советской форме входили в Венгрию, в Чехословакию, в Афганистан.

Теперь что происходит? Российская армия действует исподтишка. Она переодета в эту черно-кактусовую форму. Появляется здесь, в Донбассе, и участвует в этой войне. Если раньше российской армией командовали маршал Жуков, Конев. Потом советскую армию из Афганистана выводил генерал Громов. То сейчас вот этими русскими специалистами, по крайней мере, по телевизору командуют дегенераты Гиви, Моторола. Люди без имен, без рода и племени.

В Советском Союзе никогда не было такой власти быдла. Такого присутствия быдла в телевизоре, на сцене, в жизни, на митингах. Все время была какая-то афиша Советского Союза. Лицо СССР, России было все-таки другим. Были писатели, были ученые. А сейчас быдло правит бал. Это самое страшное, что происходит при Путине.

У Василия Аксенова есть случай, когда в романе «Скажи изюм!» одного такого фотографа, который был по натуре таким оппозиционером (ну который снимает жизнь такой, какая она есть), чтобы он перековался, посылают на комсомольский съезд, где он должен был снять серию портретов. Он приносит портреты редактору, тот смотрит. «Что ты снял? Это же антисоветщина». «Какая это антисоветщина? Это настоящая советщина, это ж ваши рожи». Вот и здесь сплошная советщина вдруг вылезла.

Мы-то думали, что Советский Союз помер, а он-то воскрес, он-то и не помирал. И сейчас, то, что сейчас идет, как в фильме ужасов: такой воскресший Советский Союз в виде такого кровавого зомби, в виде вот этой армии орков, он борется в Украине за то, чтобы вернуть власть вот этого ужасного Советского Союза. Так и здесь. Все видят, какое это страшное чучело, это видно всему миру. Это такой зомби. Это восставший из мертвых Советский Союз.

Сейчас вышел фильм «Левиафан». Вот в чем главный смысл этого фильма? Этот фильм – это приговор стране. Ведь до него были замечательные произведения, такие как «Один день Ивана Денисовича», «Архипелаг ГУЛАГ», «Доктор Живаго», «Приключения солдата Ивана Чонкина». Они все были по-своему трагичны, комичны по-своему, но везде была какая-то надежда. Если у Пастернака в сюжетной линии надежды не остается, там хотя бы в стихах есть надежда. То здесь, в этом фильме «Левиафан», он не оставляет никакой надежды – Россия умерла.

P.S. Также предлагаем вашему вниманию запись стрима пресс-конференции киборгов –героев фотографий Сергея Лойко.