Різдвяна історія (длиной в 25 лет)

Профессор Топузов умер красиво — за операционным столом. В этот день у меня было дежурство в торакальном отделении (4-я хирургия 7-й больницы), точно не могу сказать: кажется, это был 92-й, и 7-я детская уже называлась 1-й областной.

Я то по образованию педиатр и работал в студенческие годы медсестрой в детском стационаре. Я помню, как Тапузова звали на помощь в операционную матерые волки хирурги, которых он воспитал. Звали, когда им было трудно, когда они терялись и не знали, что делать. Он приходил, маленький сухой старичок (ну тогда он мне таким казался), становился за спиной и спокойно объяснял и показывал, дистанционно руководил руками.

Он умер, умер и оставил за собой школу. В его время путь в детскую хирургию был открыт.

Однако я уже тогда прозорливыми глазенками юного студента отметил интересный факт. Кафедра блестела кадрами, один другого лучше, ну прямо как 33 богатыря (на самом деле человек 6-7). Сотрудники же стационара практически не оперировали сложную патологию. Если на дежурстве возникала сложная ситуация (к примеру, резекция кишечника), никто из некафедралов за это не брался, вызывали кого-то из кафедралов.

Я хотел в детскую хирургию. Но глядя на неприкаянных клинордов, уже тогда понимал, что ни хрена мне там не светит. Врач-апендиктолог — вот мое будущее. Ниша «выдающихся» была занята плотным фронтом матерых ребят.

А дальше кто-то из них умер, кто-то уехал за границу, кого-то загнали в угол, и остался Один Царь во дворца, Юра П.

Юра П. — шикарный хирург (по крайней мере, был таким тогда). Я это понял, даже будучи несмышленным студентом. Настолько ловкость его пальцев отличалось от остальных. Вот реально искуснейший. Искуснейший, ревнивый, капризный, с манией величия, хитрый манипулятор, упорно идущий к главному: абсолютной власти.

И он ее добивается, становится завкафедрой, загоняет всех остальных под лавку, становится тем самым единственным и неповторимым. Вот оно, счастье-то.

А что дальше?

А где ж школа?

А нет уже никакой школы, есть только «кто на свете всех милей, всех румяней и белей».

Школа — это твоя самоотдача, это желание оставить что-то после себя...

Та же херня в нейрохирургии. Валера Ч. Вот уж был мастер-золотые руки, великолепный хирург, выходец из школы... Жажда власти, алчность, ревность, зависть сделали свое дело.

Много раз обновлялся месяц, много лет «жить для себя, скучать собой» упиваться собственным величием, а потом неожиданно для себя постареть, быть выгнанным на пенсию как собака, ногой под зад. И оставить после себя пустоту: ни одного человека не вывел в люди, никого ничему не научил.

А для чего ж ты жил-то? В чем твоя ценность для цивилизации?

Те, кто хотят развития, кто амбициозен, уходят в другое место или уезжают из страны, остальные деморализуются.

Это всего два примера абсолютной тенденции, пронизывающей все. Я подобное видел в институте Ситенко, в институте Ромоданова, в ХНИОНХ, — везде. Везде, за очень редким исключением, плавно, не спеша произошла феодализация отрасли.

Везде...

А дальше — пожизненные троны, должности передаются по наследству, вот так вот, ребята.

Смотрите чуть глубже личности, дистанция говорит обо всем.

Не важно, какой ты, важно, что будет после тебя!!!