Октябрьский районный суд Харькова признал виновной начальницу службы по правам детей Новобаварского района в халатности. Она не проконтролировала проверку семьи, в которой от истощения умер трехлетний ребенок. Чиновницу приговорили к трем годам тюрьмы с испытательным сроком в один год.
Для Харькова это первый случай, когда к ответственности привлекают соцработника за невыполнение им своих обязанностей. Журналисты «Накипело» разбирались, какие полномочия есть у работников социальных служб и что делается в городе для того, чтобы такие трагедии не повторялись.
По словам заммэра Харькова по вопросам здравоохранения и соцзащиты населения Светланы Горбуновой-Рубан, семья, в которой погиб мальчик, была под присмотром соцработников. После того как в Центр социальных служб для семьи, детей и молодежи поступило сообщение от брата матери, что отец систематически избивает ребенка, соцработник пытался посетить семью, но ему не открыли дверь.
«Люди могут не пустить сотрудников в дом, это их личное пространство, их право», — говорит Горбунова-Рубан.
Во время второй проверки специалисты, якобы, ничего подозрительного не заметили.
«Пришли, посмотрели: ребенок сидит, перед ним — игрушка; суп варится. Сделали замечание матери, чтобы она прибралась, составили акт, направили информацию в поликлинику и полицию. А именно из-за того, что сотрудники не обратили внимание, как ребенок выглядит и что он очень худой, сейчас идет суд», — уточняет чиновница.
По данным следствия, проверку глава службы организовала только «на бумаге» и квартиру проблемной семьи соцработники не посещали. При этом акты проверки они составили формально — со слов матери малышей, которая отрицала насилие в семье.
Глава Благотворительного фонда «Волонтеры: Взрослые – Детям» Виктория Тищенко комментирует: к сожалению, часто чиновники формально выполняют работу по социальному сопровождению, а семья остается такой же проблемной, как и была.
Впервые волонтеры столкнулись с соцслужбой три года назад. Тогда «черные риелторы» продали квартиру, где были прописаны дети.
«Служба Новобаварского района вовремя не спохватилась, не застопорила квартиру. Детей выписали в чистое поле, в Золочевский район. Двух детей поместили в „Гармонию“, третьего — в „Зеленый Гай“, где они до сих пор находятся», — рассказывает Тищенко.
«Зачастую службы соцзащиты закрывают на все глаза, потому что работать никто не хочет. Городские службы постоянно твердят: „У нас проблем нет“. Они замалчиваются, пока не случается трагедия», — добавляет она.
Жалобы в департамент и полицию не приносят результата.
«Раньше службы по делам детей боялись прокуратуры. Она имела право делать проверки без предупреждения и наказывать за нарушения. Сейчас она этого делать не может, а служба по делам детей подотчетна только Минсоцполитики», — объясняет волонтерка.
Процесс изъятия ребенка из проблемной семьи сложный, констатирует глава правления «Украинской сети за права ребенка» Дарья Касьянова. Факт жестокого обращения необходимо задокументировать, а с этим возникают проблемы. Родители могут просто не открыть дверь соцработнику. Даже полиция не имеет права проникнуть в дом, если в момент их приезда внутри тихо и нет скандала. При этом каждое посещение проблемной семьи, результаты проверки и даже факт отказа впустить в жилье соцработников или полицию должно отображаться в индивидуальном плане социального сопровождения.
«После этого полиция может передать информацию в службу по делам детей. Тогда они совместно: служба по делам детей, полиция, медик, орган опеки и попечительства приезжают к семье, обследуют жилищные условия и изучают ситуацию с ребенком. Они имеют право войти в дом, тем более, если получили письменное обращение», — разъясняет Дарья Касьянова.
Хотя и в этом случае соцработники могут столкнуться с нежеланием людей пускать их за порог. По словам Касьяновой, на практике происходит так: служба сидит «в засаде» и ждет, пока кто-то появится.
«Как видят: штора двинулась, или ребенок закричал, или мама зашла домой — сразу заходят. Они смотрят, в каком состоянии ребенок, составляют акт и, если есть угроза его жизни и здоровью, изымают ребенка из семьи. Дальше должна включаться процедура лишения родительских прав, а это долгая волокита», — рассказывает она.
Дарья уверена: если дело дошло до трагедии, то ее можно было предупредить на многих уровнях. Наверняка семья была проблемной и до того, как в ней появился ребенок.
«Социальный работник — это обычно женщина, которая боится зайти в такую семью. А где был врач, обязанный заметить истощение? Врач вовремя не сообщил, полиция не проконтролировала, служба не выехала, центр социальных служб не приехал и не изъял этого ребенка. В данном случае может быть комплексная ответственность», — рассуждает Дарья Касьянова.
Люди живущие рядом с проблемными семьями также не должны оставаться в стороне. Любой человек обязан написать заявление в полицию и службу по делам детей, если подозревает, что родители плохо заботятся о ребенке или жестоко с ним обращаются.
После трагического случая в горсовете собрали совещание с представителями полиции, медиками, соцработниками и общественниками.
«Чуть ли не подписки взяла с каждого после этого случая, чтобы были еще внимательней. Мы разборки устраиваем до сих пор по этому случаю. Но служба — сопровождает, а ответственность за то, что произошло с ребенком, несут родители. Да, служба здесь не доработала, и они свое получили. Но при чем здесь они, если отец забил ремнем ребенка в присутствии матери», — сообщила заместительница мэра.
По словам Светланы Горбуновой-Рубан, штаты социальных служб недостаточно укомплектованы. При необходимости 120 сотрудников работают только 54. Из-за маленькой зарплаты заниматься социальной работой желающих немного.
«Наша служба в этой ситуации пострадала. У нас работают нормальные неравнодушные люди. Другое дело: мы их теряем. Должно быть 120 человек, а работает 54. Люди уходят, и, думаю, после этого случая мы еще человек пять потеряем», — сокрушается Горбунова-Рубан.
Что с родителями
26-летней матери погибшего мальчика инкриминируется злостное невыполнение обязанностей по уходу за ребенком, повлекшее тяжкие последствия, и нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть.
31-летнему отцу — пытки и нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть.
Обоим грозит до десяти лет тюрьмы.
Мужчина сегодня находится под стражей, а мать ребенка — под домашним арестом.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram, чтобы быть в курсе свежих новостей.
ПІДПИШІТЬСЯ НА TELEGRAM-КАНАЛ НАКИПІЛО, щоб бути в курсі свіжих новин
