Никто не забыт, ничего не известно

Есть темы, которые… не очень.

Ну, там ЛГБТ ― «фу, это ж неприлично, если вы об этом пишете, или деньги отрабатываете, или сами п...ры». Защита животных ― «вы что, совсем уже, тут людям нечего есть/негде жить, а вы о зверюшках (это ж не зоопарк за немыслимые деньги)». Дети алкоголиков. Насилие в семье. Мошенничество в благотворительных организациях. Бездомные. Секты...

И еще ― пленные. Ну, сами посудите. Это же не герои. Их нельзя наградить, пригласить на торжественное открытие новой дороги, на митинг. И даже не погибшие, о которых можно написать «герої не вмирають» в фейсбуке или прийти выплакаться на могиле…

Они будто зависли между мирами ― живых и мертвых. Чаще всего о них никто ничего не знает. О них не так часто говорят, будто их нет. Связь с внешним миром очень редкая и слабая. Иногда им разрешают писать письма. Еще реже ― звонить родным. Но это скорее исключение.

А родные ждут. Они живут обычной жизнью ― ведь невозможно рыдать и предаваться горю непрерывно, все живые люди. Ждут годами. Дети ― тоже, часто не понимая, почему папы нет рядом. Часто близкие пленных болеют… Серьезно болеют. Потому что информации нет месяцами, а жить на одной надежде тяжело.

Знаете, что самое паршивое во всем этом? Кроме самой ситуации, которая сама по себе ужасна настолько, что я лично думать об этом долго просто не могу, меня начинает «выносить». Паршиво то, что государству эти люди тоже не особо нужны. То есть либо реально нельзя ничего сделать, либо… никому не хочется лезть в это долгое, тяжелое, безнадежное дело. За исключением нескольких совсем уж безнадежных эмпатов-волонтеров. Выплаты? О, семьям гражданских заложников они вообще не положены. А есть еще милое определение «самовольное покидание места службы» ― и доказывайте, что военного захватили террористы, а не он сам сбежал. А ведь передачи в тюрьмы, адвокаты на процессах, болезни… это дорого.

В общем, что. Сделать можно немного. Помогать семьям заложников: женам, мамам, детям. Хотя бы в мелочах. Поддерживать как-то тех, кто отчаялся: хоть морально, хоть материально.

Но в первую очередь ― просто думать, помнить о них. Они существуют. Они здесь, просто пока не рядом с нами.