«Хочу, чтобы врачи учились», — Андрей Пеньков

Украинская педиатрия, как и многое в нашей медицине, — отрасль парадоксальная. С одной стороны, некогда существовавшая крепкая “школа”, с другой — отсталость и косность. Педиатры, пожалуй, — самые востребованные из медиков (детей к врачу водят так или иначе, но практически все), но ни востребованность, ни потенциальная цена ошибки не заставляют среднестатистического педиатра заниматься саморазвитием, осваивать современные методики и принципы, учить иностранные языки. Да и государство не выказывает реальной, а не декларативной поддержки этому направлению медицины.

Педиатры, обеспокоенные состоянием отрасли, создали в конце 2015 года Украинскую академию педиатрии (УАП). Это негосударственное врачебное объединение уже в январе этого года стало ассоциированным членом Европейской академии педиатрии — официального органа Евросоюза. В Харькове Ассоциацию представили в начале июня.

Новые протоколы лечения и современные лабораторные стандарты; борьба за качественную вакцинацию, доступ родителей в детскую реанимацию, правомерные назначения медикаментов; международное сотрудничество, в т. ч. в сфере образования, — такие амбициозные задачи ставит перед собой УАП.

О том, зачем врачам «альтернативные профсоюзы», чем может помочь украинской педиатрии Евросоюз и что случится с педиатрией после медицинской реформы, мы поговорили с главой харьковского филиала УАП и президентом Украинско-немецкой медицинской ассоциации, педиатром, к. мед. н. Андреем Пеньковым.

Фото — Константин Чегринский

Андрей Юрьевич, есть мнение, что “украинская школа педиатрии” некогда была одной из самых продвинутых, но сегодня любая мама этот тезис оспорит. Куда же пропала “школа”?

В цивилизованных странах сегодня от понятия “школа” уходят и переходят к принципам доказательной медицины. В “школе” важен авторитет врача, то, что он думает, как считает. Но врач — человек и может ошибаться. Поэтому доказательная медицина строится на фактах, а не на мнениях. Она базируется на данных, полученных из клинических исследований, из сбора и анализа данных по множеству случаев. Да, врачебная интуиция значит много и у хорошего врача могут быть гениальные прозрения и идеи, но так или иначе они должны базироваться на данных исследований. И этот принцип, доказательной медицины, должен работать как на уровне госпрограмм, так и на уровне индивидуальных назначений.

Чтобы максимально застраховать пациента от врачебных ошибок, существуют так называемые клинические протоколы лечения, на которые врач должен ориентироваться. И вот с ними в Украине большая проблема: большая их часть устарела, а по некоторым болезням и синдромам в украинской системе здравоохранения протоколов просто не существует. В одной только педиатрии нужно обновить/создать несколько сотен таких протоколов.

Что нужно сделать для того, чтобы заставить государство их принять?

Для начала их нужно создать. Ждать, что их разработает какой-то мифический отдел Минздрава бессмысленно (хотя, безусловно, некоторое количество протоколов сегодня готовят в разных медицинских институтах). Поэтому одна из задач УАП — разработка таких протоколов. Европейская ассоциация обещает нам помочь с примерно 140 протоколами — нам останется только адаптировать их к украинским реалиям.

Собственно, одна из причин создания УАП — это возможность воспользоваться предложенной международной помощью. К сожалению, официальные государственные организации большой готовности сотрудничать с Европейской ассоциацией и пользоваться европейским опытом и финансированием не выказали. Поэтому мы создали альтернативную структуру. Это даст нам возможность привлекать международные гранты на развитие украинской педиатрии, отправлять педиатров на практику и обучение за рубеж и привозить европейских экспертов к нам. Мы сможем получать современную научную литературу (переводами мы тоже планируем заняться со временем), участвовать в конференциях, обмениваться опытом и т. д.

Вы уже успели провести в мае конференцию для педиатров в Харькове. Вызвала ли она интерес среди Ваших коллег?

Будет неправдой сказать, что харьковские педиатры стояли в очереди, чтобы попасть на конференцию, несмотря на то, что докладчики у нас были действительно европейского уровня. Многие врачи, к сожалению, не стремятся меняться, не спешат учиться, отходить от устоявшихся методов работы — не важно, эффективны они или нет. Новые веяния многие воспринимают в штыки. Но есть и другие, те, которые понимают: в ближайшее время медицина станет свободным рынком.

Педиатрия (как и вся первичная медицина) останется бесплатной, но пациенты будут сами выбирать врача — и выберут они внимательного, современного и эффективного, а еще честного. Не того, который выписывает лекарства, чтобы получить откат от фармкомпании, а того, который знает, что в большинстве случаев лучший препарат — тот, который не назначили. И вот таких врачей — преимущественно молодых, 30–40 лет, — у нас на конференции было много. Они хотят развиваться, и у нас есть возможность им помочь.

Многие родители боятся, что после медицинской реформы у нас будут только семейные врачи, а педиатров не будет и лечить детей будут те, кто всю жизнь, грубо говоря, лечил старушек.

Харьковская экспертная группа по внедрению медреформы, в которую я тоже вхожу, потратила много усилий на то, чтобы лоббировать сохранение педиатрии. Такой принцип уже работает в Харьковской области: там параллельно работают и семейные врачи, и педиатры. И после завершения трансформации первичной медицины такая схема сохранится. По крайней мере в Харьковской области мы будем стоять на этих позициях.

Леонид Дубей, президент УАП, на конференции говорил, что у украинских педиатров нет другого варианта, кроме как объединяться в профильные сообщества и не важно, присоединятся ли к вашей ассоциации или к другим. Вы разделяете это мнение?

Да, потому нам уже давно очевидно: медицинская реформа только “сверху” не произойдет. Ее должны требовать пациенты, ее должны осуществлять сами врачи. И для этого мы должны консолидироваться, объединяться, чтобы защищать интересы наших пациентов и наши собственные.

Вот буквально на днях общими усилиями разных гражданских активистов (медиков и не только) добились того, что в первом чтении был принят закон о доступе родителей в реанимацию к детям. В цивилизованных странах никому уже даже в голову не приходит, что ребенка можно бросить в реанимации самого, а у нас все еще какие-то чудовищные случаи. Некоторое время назад дочка нашей знакомой лежала в реанимации и прислала маме смс: “Мама, помоги, засорилась трахеостомическая трубка, не могу дышать, никого нет!” Это недопустимо.

Опять же, если мы хотим, чтобы наши медицинские дипломы котировались в Европе, чтобы наше образование соответствовало европейскому, мы должны за это побороться. В одиночку это невозможно, а с таким партнером, как Европейская ассоциация педиатрии это уже не “мечты”, а конкретные планы.