Они обычные хлопцы. Сидят впереди, шутливо переругиваются, «перетирают на мужские темы» ― о, позырь, машинка поехала грамотная, а вон дятел какой-то, ну дебил же, куда он свернул без сигнала, а ты, Колян, из Америки своей, гляжу, бейсболочку блатную привез, а носки-то себе фирменные прикупил? Та забыл, понимаешь, га-га-га, ― оба парня самозабвенно ржут на весь салон.

У Коляна, то есть Коли, нет обеих ног ― чуть ниже коленей аккуратные ампутированные срезы. Он ездит на коляске, ждет замены пластины, полноценные протезы без этого пока ставить нельзя. Кадровый военный, пошел в 2014-м в АТО, подрыв мины под Горловкой ― и все, бац, другая жизнь.

Коляска, как он выражается, «блатная» ― складывается, легкая в управлении, мечта просто, а не коляска, мы ее полчаса назад погрузили в багажник машины, естественно, под непрерывные шуточки его друга Сереги, и сейчас едем. Серегу мне первые десять минут хотелось убить, потом хотелось плакать, потом ребята меня пожалели: «Та все нормально, понимаешь, мы всегда так общаемся. Ты думаешь, приятно, когда все тебя жалеют и усипуськают?», и до меня дошло, что да, действительно все нормально. Никому не приятно, особенно здоровому молодому мужику, кадровому военному.

Едем мы в Днепропетровскую область, в городок с прекрасным названием Покров и не менее прекрасным мэром, на соревнования по кроссфиту. Мероприятие необычное. Это, собственно, не соревнования в традиционном смысле слова ― здесь не подсчитывают очки, нет обязательных нормативов и призовых мест. В проекте «Игры Героев войны. Сила Нации» участвуют ветераны АТО со всей Украины, потерявшие на войне конечности и получившие серьезные ранения. Поднимают штанги и гири, работают на тренажерах, отжимаются и делают «пресс» ― короче, здоровенные мужики демонстрируют зрителям силу, красоту и мужественность, как в обычном кроссфите. Только участники без рук, ног, на протезах и колясках. И это, я вам скажу, не просто нереально круто. Это сносит башку.

Пока я думаю, что очень боюсь плохо снять репортаж, ведь я никогда ничего подобного не снимала, и как вообще отреагируют ребята, мы приезжаем. Коля торжественно выгружается из машины, и база, на которой разместились участники «Силы Нации», буквально взрывается радостными воплями ― его приезд тщательно скрывался, это сюрприз. Хлопцы обступают вновь прибывших, обнимаются, орут, хлопают друг друга по плечам. Многие приехали с семьями, детьми, со всей Украины.

Вокруг ребят, как наседка, суетится Алена Соловьева ― организатор соревнований. Она-то меня и вытащила сюда. Сейчас она носится по базе, расселяет всех по домикам, отвечает на непрерывные звонки, о чем-то с кем-то договаривается... «А Вадос когда будет?» ― кричит она в трубку у меня над ухом. «Ага, отлично! Клаааасс! А Винница? А, он здесь? Винница, иди сюда, обниматься!». Позывной «Винница», он же Александр Сарабун, с удовольствием идет и обнимается. Он тоже приехал аж из Винницкой области и жалуется на дорогу. «Доки доїхав в цьому автобусі… Хай йому грець. Що за дороги». Саша доброволец, у него нет ноги. После ранения в адском котле под Иловайском ― плен, невероятное везение с обменом пленными, ампутация. После чего упертый Сарабун вернулся на фронт, в родной батальон «Донбасс», и на протезе прослужил еще год, потом вернулся. Сейчас работает, а в свободное время чинит автомобили для фронта. «Винница ― це щось!» ― радостно сообщает Алена. Да, наверняка...

Без Алены проекта бы не было. Она ухитряется все организовать, найти место, тренажеры, договориться о транспорте, решить вопрос с финансированием… «Сила Нации» ― полностью волонтерский проект. Он длится уже два года, с осени 2016-го. Первые соревнования прошли в Мариуполе, потом были Харьков, Сумы, снова Харьков.

― Я ни разу деньги через фейсбук не собирала, ― говорит Алена. ― У нас благотворительный фонд имени Дани Дидика, все официально. Соревнования возможны только потому, что есть люди, которым не все равно. Знакомые мои помогают, друзья, семья, даже незнакомые люди… Да, протезы полностью оплачивает государство, реабилитацию частично, льготы есть у АТОшников. Многие даже уверены, что они просто как сыр в масле катаются. Но ветеранам же нужно не просто есть и содержать семьи. А без ноги или руки работу найди попробуй нормальную, да просто пройти на протезе долго — уже очень тяжело. Им нужно хотеть жить, радоваться. Важно качество жизни! А эти соревнования… Их вообще придумали Дмитрий Медведь и Вадос, Вадим Довгорук. Ты его еще увидишь, ой, он классный. Ему обе ноги ампутировали, и руку. Он через такое прошел… и не только он, все. Вот они предложили эту идею соревнований по кроссфиту, как в Англии для ветеранов войны сделали. Понимаешь, это ребят невероятно поддерживает. Мы хотим показать обществу, что парни ― не инвалиды, которых надо холить и лелеять. Они все мужественные, сильные, волевые! И это очень поддерживает тех, кто попал в сложные житейские ситуации, почти сломался. Они крутой пример, понимаешь? Я с 14-го в нашем харьковском госпитале волонтерила. Насмотрелась… Там и познакомилась с некоторыми. Ну, и вот. Не то чтобы мы им были должны… Они никогда не попросят ничего, не скажут. Но мы должны, по-хорошему. Мы мирно живем здесь, а их ноги и руки уже никогда не отрастут.

Алена вздыхает, у нее звонит телефон, она срывается с места и несется куда-то вдаль, как маленький блондинистый тайфунчик. Не отрастут. Да. Я захожу на кухню, где уже суетятся местные повара, выгружая чудовищных размеров кастрюли на столы. Два дня гостеприимные хозяева кормили нас, как на убой ― ребята под конец смеялись, что только соревнования спасли их от неизбежного ожирения. «Боже-боже, які хлопці гарні, такі красиві, та як жеж так, що та війна наробила, хай би той недолугий путін сдох», ― скороговоркой проговаривает одна из барышень, нарезая хлеб. Вторая жіночка остервенело рубит салат, словно у нее действительно под ножом недолугий президент одной федерации.

Я отправляюсь встречать еще одну машину. Это как раз тот самый «Вадос», парень, потерявший обе ноги и руку. Довгорук защищал ДАП, был ранен, вернулся в строй, и тут их подразделение послали под Дебальцево. Прикрывали отход своих… На его глазах убило товарищей, ему самому оторвало руку, после чего он еще три дня лежал на снегу, получил обморожение обеих ног, но выжил. Плен, обмен… Куча операций, ампутации, реабилитация, протезы, участие в соревнованиях «Игры Героев войны», свадьба… Я смотрю на этого молодого парня и не понимаю. Как он выжил вообще? Как это ― лежать на снегу, видеть рядом убитых друзей, чувствовать, что умираешь, и все равно жить? Как после всего этого можно вообще улыбаться, жениться, учиться на психолога? Как?! Как они все могут это выдерживать? У каждого по 30-40 операций. У них друзья умирали рядом, в окопах и в палатах, они помнят всех, все имена, это забыть невозможно. Каждый из этих пацанов видел такое, что этот сраный суперагент Джеймс Бонд по сравнению с ними ― маменькин сынок, цветок душистых прерий.

Меня перемыкает. Я иду на берег Каховского водохранилища, где час брожу, глядя на волны свинцового цвета и бакланов, которые сушатся на камнях недалеко от берега на ветру, важно расправив крылья. Если баклану ампутировать крыло, он погибнет. А если его будут поддерживать остальные бакланы? Может, он даже научится летать?

Вечером я слушаю рассказы о войне. Я ненавижу войну. Лучше бы я их не слышала, но я сижу, впитываю и запоминаю. Все эти растяжки, яростные споры о марках оружия, «а помнишь?». Они уже прошли свой Армаггедон, разоружили всадников Апокалипсиса и конфисковали коней, но сражение навсегда осталось в их снах. Периодически выступает Винница, и тогда все буквально корчатся от смеха, меня постепенно отпускает. Так, він дійсно «щось». В нього талант коміка.

На второй день выходит солнце. Некоторые психи, в том числе и я, идут купаться в сомнительно чистом Каховском водохранилище. Последние дни лета... Хлопцы плещутся, радуются, ржут, вспоминая, как их товарищ купался «на спор» зимой в Одессе, тут хоть вода не холодная, градусов 17, отлично. Сергей Храпко с Колей Левкуном слезают с колясок, к ним присоединяется Илья Шувалов, — устраивают показательный заплыв. Они круто плавают. У Сергея нет руки и ноги. Он! Круто! Плавает! Намного лучше, чем я. Я смотрю на них, и меня накрывает теплой волной. Они живут полной жизнью, радуются, любят друзей и свои семьи, и не чувствуют себя неполноценными. Ни у кого язык не повернется назвать этих парней инвалидами. В голову не приходит их жалеть. Наверное, это лучшее, что можно придумать.

И когда они, собранные, сильные, уверенные, в одинаковых футболках «Силы Нации», выходят на площадь в Покрове, где собралась куча зрителей, я уже не волнуюсь, что плохо сниму, а их кто-то пожалеет. Они творят чудеса на тренажерах, а я фотографирую их и думаю, что они, по сути, обычные парни. У них куча проблем. Они такие же, как мы. Просто однажды они были на войне.

Я не знаю, как написать не пафосно о том, как несколько десятков ветеранов необъявленной российско-украинской войны по собственному желанию преодолевают боль, страх и сомнения, таская штанги и крутя протезами тренажеры. Они по-разному получили свои ранения. Кто-то — герой с медалями, кто-то не имеет наград вообще, кто-то продолжает служить и сейчас, кто-то ушел «на гражданку» и живет мирной жизнью... Все очень разные. Но каждый день они справляются с болью. Они научились и неплохо справляются. Наверное, это привычный такой, бытовой героизм.

Единственное, что я хочу сказать ― спасибо, ребята. Спасибо, Костя, тренер по каратэ, инженер-механик Юра, военный Дима, бармен Ростислав, литейщик Дмитрий, Вадим, электрик Александр, военный Игорь, менеджер Сергей, строитель Александр, студент Сергей, экспедитор Валерий, военный Вадим, студент Илья, все-все-все, кто воевал и защищал. Спасибо вам. Мы помним, что вы сделали. Будьте.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram, чтобы быть в курсе свежих новостей.