Так уж получилось, что в этом, уже уходящем году мы посетили немало прекрасных мест Слобожанщины. Однако до одной усадьбы мы так и не доехали, хотя такая возможность была. Имя ее знакомо многим ― Шаровка.

Пожалуй, ни один архитектурный объект нашего края не пользуется такой популярностью, как это старинное имение. Иногда даже складывается впечатление, что, кроме Шаровки, в области и смотреть больше нечего. На мой взгляд, эта прекрасная усадьба уже побила два слобожанских рекорда:

1) По массовому паломничеству.
2) По количеству мифов о ней и ее владельцах.

Чего стоят только басни о легендарных баронах или графах Кенигах, королях сахара и прочем.
Собрав эти предания, однажды можно издать увлекательнейшую книгу под названием «101 бред о Шаровской усадьбе». Говорю сразу ― к самому имению и его владельцам у меня нет никакой антипатии. Просто крайне обидно, что за всеми этими вымыслами меркнут прекрасные имена и реальные достижения ее бывших хозяев. Ведь Леопольд Кениг и его сыновья ― это не только «сахарные короли». По этой причине сегодня мне хотелось бы, пускай и немного, рассказать о реальных фактах  и событиях в их жизни.

Еще в 1870 году на Всероссийской мануфактурной выставке с. -петербургский 1-й гильдии купец Леопольд Кениг за отличный рафинад при огромном производстве, за отличное устройство завода при установившейся и постоянно поддерживаемой известности был в качестве высшей награды удостоен права изображать на своей продукции государственный герб. Также особого внимания заслужили его лаки для сахарных форм.

В 1882 году Леопольд Кениг принимает участие во Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве. Витрина его петербургской бумагопрядильни демонстрировала посетителям хлопок и пряжу. Изделия были столь высокого качества, что организаторы выставки наградили Кенига золотой медалью.

А как мы с вами помним, с 23 сентября по 12 октября 1887 года в нашем самом любимом городе  проходила Всероссийская сельскохозяйственная выставка, вошедшая в историю благодаря тому, что стала первым мероприятием такого рода, проходившим в провинции. Тогда на площади более 20 га в Университетском саду и на примыкавшем к нему пустыре Ветеринарного института (ныне ― сад Шевченко и пл. Свободы) выстроили 51 павильон. За все время выставку посетили более 100 тысяч человек. Леопольд Кениг был не только среди тех, кто пожертвовал деньги на устройство  выставки (500 рублей), но и принял в ней активнейшее участие.

Опыт его конного завода (основанного в 1879 году) в Тростянецком имении ставился устроителями всем в пример. Кениг поставил задачу выводить сильный упряжный сорт лошадей специально для исполнения тяжелых полевых работ. С  этою целью из Бельгии были вывезены жеребец и две кобылицы арденской породы. Тяжеловоз-кобыла по кличке Дездемона была удостоена бронзовой медали.

В отдельном павильоне Кенига на самой выставке можно было приобрести крайне интересную книгу, посвященную подробнейшему описанию положения хозяйства в его имении.
Также из Тростянецкой экономии были выставлены сало, жир, масло свежее сливочное и масло сладко-соленое. Из своей Гутянской экономии Кениг также привез на выставку сливочное масло, за которое комитет присудил малую серебряную медаль.

За полную коллекцию превосходных семян, хлебных, травяных и свекловичных, а также клубней свекловицы и картофеля, возделываемых в очень больших размерах, с рациональным применением подбора семенной свеклы Кениг получил золотую медаль.

К тому же именно Леопольд Кениг был, пожалуй, самым активным сторонником разведения лесов всех пород на Слобожанщине. В Тростянецком имении, например, из 17 697 десятин земли под лесом находилось 8 803 десятин. Вырубленные лиственные насаждения искусственно замещались хвойными. На выставку Кениг предоставил экспонаты лесоводства из обоих имений и расположил их как внутри своего павильона, так и около него.

Чего там только не было. Сеянцы и саженцы хвойных пород, употребляемых для облесения вырубленных площадей лиственного леса, орудия и инструменты, употребляемые при лесокультурных работах и при разработке леса, обрубки разной древесины из собственных лесов, со вкусом расположенные на полянке среди группы хвойных сеянцев и саженцев, дубовые и  ясеневые доски, удивлявшие посетителей выставки своею шириною, образцы почвы... По окончании выставки эта коллекция образцов поступила в музей сада Харьковского университета. Сами же саженцы и сеянцы были высажены в Университетском саду, а дубовая и ясеневая доска  отправлены в императорский сельскохозяйственный музей в С. -Петербурге. Экспертная комиссия, рассмотрев все выставленные Кенигом экспонаты, признала его достойным золотой медали «за образцовое ведение лесного хозяйства и успешное разведение разных  лесных пород в больших размерах».

Рафинад Кенига был столь высокого качества, что также удостоился высшей награды. А сахарный песок ― большой серебряной медали. Свиньи из имений были отмечены бронзовой медалью и похвальным листом. За производимый на Тростянецком винокуренном заводе хлебно-картофельный спирт Кениг был награжден большой серебряной медалью.

Как человек успешный и состоятельный, имел Леопольд Кениг и увлечения. Живя то в Бонне, то в Петербурге в особняке на Васильевском острове, увлекался он разведением породистых собак. Купленные им в Англии за бешеные деньги пара пойнтеров «Девоншир Неро» и «Леди» вызывали громаднейший интерес у публики, а также стали предками многих современных собак этой породы сейчас. Кенигу потомство этой пары также приносило призовые места на выставках.

Разумеется, такой человек не мог не заниматься благотворительностью. В нашем любимом городе Леопольд Кениг и его сыновья состояли членами «Германского общества вспомоществования» и активно жертвовали деньги на развитие национальной общины. Доходы от разведения коров, свиней и лошадей позволяли это делать.

Безусловно, производство сахара приносило немалый доход. Однако он был далеко не основным и ключевым в огромной финансовой империи Кенигов. Кстати, о термине «сахарный король», так часто употребляемом у нас сейчас. В  1884 году в Санкт-Петербурге была издана книга авторства Владимира Осиповича Михневича ― «Наши знакомые». Это был шутливый словарь, в котором содержались 1000 характеристик государственных и общественных деятелей того времени: ученых, писателей, художников, коммерсантов и промышленников. И вот на странице 101 читаем:

«Кениг — сахарозаводчик, пользующейся в Петербурге очень сладкой репутацией, но точно ли г. Кениг лично так же сладок, как его сахар — неизвестно, и скорее подлежит сомнению, судя по его деятельному участию в последней сахарной спекуляции, отравившей горечью существование многим экономным россиянам. Под фирмой Кенига существует в столице огромный, едва ли не первый в России по размеру производства рафинадный завод, и каждая петербургская хозяйка, спрашивая в лавках сахару, непременно скажет: «Пожалуйста, дайте кениговскаго!» — так он, значит, добротен и сладок».

В книге 1931 года «Лютеранство и его политическая роль» речь идет уже о сыне Леопольда Кенига. «Усиленная работа лютеранской церкви в 1905 г. требовала и усиленных средств. Они, конечно, нашлись. «Сахарный король», петербургский заводчик Леопольд Кениг, пожертвовал консистории 50 000 руб.».

В других петербургских изданиях разных времен также можно встретить упоминания о «сахарном короле». Это неудивительно, так как рафинадный завод Кенигов в Петербурге, помимо бумагопрядильной фабрики, был основным предприятием данной семьи в тех краях. В силу этого можно предположить, что термин «сахарный король» пришел на наши земли из города на Неве.

16 декабря 1903 года в возрасте 82-лет Леопольд Егорович Кениг умер. Вся его финансовая империя находилась в отличном состоянии. Четверо сыновей: Юлий, Карл, Александр и Фридрих оказались достойными продолжателями дела, начатого отцом. На правах полного товарищества они создали в 1904 г. в Санкт-Петербурге крупнейший торговый дом империи «Товарищество Л. Е. Кениг – наследники», в который вошли: свеклосахарные, сахарорафинадные, винокуренные, кирпичные, лесоперерабатывающие заводы, а также мельницы и конский завод.

Один из самых значительных успехов наследников Леопольда Кенига произошел в 1908 году. Тогда на Международной строительно-художественной выставке в Петербурге за паркет, производимый на тростянецкой фабрике «Товарищество Л. Е. Кениг –  наследники» было удостоено единственной высшей награды ― большой золотой медали от министерства торговли и промышленности.

В нашем городе  представителем Тростянецкой паркетной фабрики был Нахим Моисеевич Компаниец, проживающий в собственном доме № 34 по улице Конторской. А контора фабрики находилась по адресу: Воскресенская площадь, № 11.

В 1913 году профессор Михаил Михайлович Орлов издал книгу «Лесное хозяйство в харьковских имениях «Л. Е. Кениг – наследники». На 185 страницах было подробнейшим образом перечислено все то, что создал Леопольд Кениг и приумножили его сыновья. Также книга содержала 3 детальных карты, 53 рисунка (в том числе ― фотографии имений и образцы паркета) и 6 чертежей.

В том же году вышли еще два издания, посвященные Тростянецкому и Гутянскому имениям Кенига, снабженных прекрасными иллюстрациями. Кстати, о Гутянском имении. Еще в 1897 году на Киевской сельскохозяйственной промышленной выставке Леопольд Кениг предоставил первое подробное описание своего имения общим объемом 500 страниц. В числе отдельных составных частей данного имения была Никитовская экономия, а также Шаровская. В самих Гутах находился сахарный завод, а Шаровский винокуренный завод производил спирт. При этом во всех частях Гутянского имения активно практиковалось свиноводство. Причем главное внимание уделялось разведению крупной йоркширской свиньи.

Ну как тут не вспомнить так любимую многими экскурсоводами историю о том, что однажды летом Леопольд Кениг приказал своим рабочим за одну ночь принести несколько тонн сахара «с производства» и сделать из них «снежную» горку, чтобы наутро его любимая жена летом могла кататься с нее на санках. Так вот, я понимаю, что это звучит не так романтично, но единственное, что возможно было сотворить за одну ночь в Шаровке из «производимых подручных материалов», так это бассейн, наполненный спиртом. Ну, или тем, чем так богаты свиньи. Хотя, конечно, такой историей туристов не привлечешь…

По техническим причинам в данной статье невозможно перечислить все награды и достижения Леопольда Кенига и его сыновей. Однако, на мой взгляд, приписывать данному семейству лишь титул «сахарных королей» ― как минимум неуважение к ним и тому, что они сделали для нашего края...