Продолжение третьего путешествия по Слобожанщине: на этот раз заброшенные усадьбы мы искали в Сумской области (начало можно прочесть здесь)

Из Юнаковки наш путь лежит в Кияницу. В документе 1767 года находим: «подпрапорный Антон Антонов; в хуторе Киянице-21 п. д.». В 1794 году хутор принадлежит ему же.

Его внуки Иван и Федор были причислены ко дворянству в 1804 году. Память о семействе Антоновых на Слобожанщине не угасла. В Угроедах, где у них была усадьба, на деньги коллежского асессора Николая Федоровича Антонова был сооружен прекрасный каменный Пророко-Ильинский храм.

фото Андрея Парамонова

фото Андрея Парамонова

В первой половине XIX века Кияница находится уже в собственности у блистательного Слобожанского рода Савич.

«Предки их служили в малороссийских чинах в 1690 и 1718 годах от Государей Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича жалованы грамотами на поместья».

Определением харьковского дворянского депутатского собрания род Савичей внесен в дворянскую родословную книгу. Представители этого рода наравне с семейством Кондратьевых занимали руководящие должности в Сумском слободском казачьем полку.

А к 1860 году Савичи стали одним из самых многочисленных семейств, владевших землями в Харьковской губернии. В Сумском уезде на тот момент насчитывалось 63 имения в 100 душ и свыше, из них тринадцатью владели Савичи (и еще одним в Лебединском уезде).

Этот прекрасный слобожанский род подарил много выдающихся деятелей ― как Харьковской губернии, так и Российской империи. Известные военные, экономисты, астрономы, морские волки... Все это наши родные слобожанские Савичи, имя которых в нынешнее время позорно забыто земляками, кричащими на каждом шагу о своем патриотизме.

Как бы там ни было, в середине в 1865 году Савичи продают Кияницу Ивану Герасимовичу Харитоненко. Который строит в 1866 году на этих землях свой первый сахарный завод, чьи руины можно увидеть и по сей день.

фото Виталия Сидоренко

Завод процветает ― ведь оборудован он по последнему слову техники. Прибыли Харитоненко растут. Недалеко от него строится большой одноэтажный господский дом.

фото Виталия Сидоренко

Незадолго до своей смерти Иван Герасимович обратился в московскую Городскую управу с просьбой разрешить ему строительство нового каменного дома и двух флигелей на Софийской набережной. Разрешение было получено, а прекрасный архитектор Василий Герасимович Залесский подготовил проект.

Благодаря цветным фотографиям американского фотографа Харрисона Формана, который  много путешествовал по Советскому Союзу, мы с вами можем узнать, как выглядел московский дворец Харитоненко в 1930 году.

Параллельно с особняком в Москве Харитоненко начинает строительство большой усадьбы в Киянице, а также закладывает рядом с ней огромный парк площадью более 55 гектаров. На сегодняшний момент усадьба выглядит так:

фото Инны Роменской

Согласитесь, сходство весьма очевидно.

За 20 дней до своей смерти, 10 ноября 1891 года Иван Герасимович Харитоненко составляет завещание, в котором, в частности, читаем:

«Благоприобретенное имение мое, состоящее Харьковской губ Сумского уезда Кияницу, доставшиеся мне от разных лиц по 8-ми купчим крепостям, совершенным в Полтавской Палате Гражданского Суда 1865 г. под № 361, в Харьковской Палате Уголовного и Гражданского Суда 1868 г. под № 220 и по утвержденным Старшим Нотариусом Сумского Окружного Суда 1873 г. под № 25, 1880 г. под № 30, 1882 г. под № 9 и 1883 г. под № 16 со всеми пахотными и сенокосными землями, со свеклосахарным заводом, со всеми заведениями, движимостью, что будет значиться в том имении по день окончания годовых отчетов, завещаю в полную собственность племяннице моей, жене Сумского второй гильдии купца Марии Матвеевне Лещинской, за исключением лишь лесов, которые поступают в собственность Лещинской только тогда, когда последует соглашение, в чем я вполне уверен, с моим сыном, Павлом Ивановичем, с выплатой ему Лещинской по оценке за леса с землею по их измерении и стоимости. Если же согласие между ними не последует, то леса с землею в общей массе наследства поступают в собственность моему любезному сыну Павлу Ивановичу Харитоненко, т. к. я своих лесов не рубил, не продавал и не дарил».

Так усадьба в Киянице переходит в собственность к Лещинским, благодаря которым она и получила нынешнее название. Слобожанского миллионера связывало с этой семьей немало ― сам Иван Харитоненко еще в 1852 году женился на Наталье Максимовне Лещинской.

Происхождение этого семейства туманно и по сей день. Максим Семенович Лещинский, которого считают родоначальником, появился в Сумах в XIX веке. Дела у купцов Лещинских шли по-разному, однако к моменту заключения брака малоизвестного сумского купца Ивана Герасимовича были не в самом лучшем состоянии. Так что это не был брак по расчету.
В 1871 году сын старшего брата Натальи Максимовны, Николай Иосифович, женится на дочери старшего брата Ивана Харитоненко ― Марии Матвеевне. Таким образом 2 купеческие семьи еще больше скрепляют свой союз и, как было принято в то время, капиталы. Ведь в качестве свадебного подарка Иван Харитоненко назначает Николая Иосифовича Лещинского управляющим своего сахарного завода в Киянице.

Полученным наследством Лещинские распорядились с умом. При них завод еще больше процветает. Вот данные Всероссийской промышленно-художественной выставки 1896 года в Нижнем Новгороде:

«Лещинская, М. М., Харьковская г., Сумской у., хут. Кияница.
Сахарный песок, белый и желтый.
Год основания — 1866.
Число рабочихъ ~480.
При заводе больница, врач и школа».

В книге «Фабрично-заводские предприятия Российской империи» 1909 года о Кияницком заводе указаны следующие сведения:

«Число рабочих ― 819.
Годовое производство ― 1.440,100».

В период конца XIX ― начала XX века за счет растущих прибылей магнаты Лещинские скупают также пришедшее в упадок дворянские имения рядом с Кияницей. Например, как мы помним, в 1893 году ― Юнаковку, а в 1916 году ― заброшенное имение в Хотени.

В 1911—1912 годах Сумским уездным земским собранием активно обсуждался вопрос о постройке новой линии железной дороги. Лещинские всеми силам лоббировали проект линии Суджа-Юнаковка-Кияница-Сумы. Понимая, какие выгоды это принесет, Николай Иосифович Лещинский даже согласился даже уступить землю в Кияницком имении, нужную для надобностей железной дороги, бесплатно. На что в докладе 1912 года «О положении вопроса проекта устройства подъездных путей Сумы-Кияница-Суджа» чиновниками было весьма ехидно замечено: «В этом извещении, представляющем, несомненно, весьма крупную помощь в деле устройства подъездного пути, указывается только Кияницкое имение. Между тем железная дорога пройдет и по другим имениям Н. И. Лещинского. Было бы поэтому желательным просить Н. И. Лещинского отвести землю бесплатно на всем протяжении прохождения ее через его владения». Может, по этой причине, может, по другой, но железную дорогу так и не проложили.

В начале ХХ века автомобиль стоил крайне дорого, и позволить его могли себе очень немногие. Несмотря на то, что документально это никак не подтверждено, некоторые исследователи считают, что именно  Лещинские в 1900 году стали первыми автовладельцами в Харьковской губернии. Искренне надеюсь, что истинная правда рано или поздно откроется тем, кто работает в архиве с документами. Однако несомненным является то, что Лещинские были заядлыми автомобилистами. Члены семьи Лещинских владели далеко не одной машиной, участвовали в автопробегах по Российской империи и Европе, состояли членами автоклубов.

фото из статьи Игоря Скворцова «Неизвестные Лещинские»

3 марта 1891 года в Курске родилась Евфалия Ивановна Ванина. Закончила она гимназию в Харькове и в 1908 году вышла замуж за Ивана Даниловича Хатаева. Именно под этой фамилией известна та, кому судьбой было уготовано стать знаменитой певицей. В 1917 Евфалия окончила Харьковскую консерваторию. В годы Гражданской войны гастролировала в Харькове, Сумах, Ахтырке, Ростове-на-Дону, Москве. В 1922 году со своим вторым мужем В. М. Левиным, другом Сергея Есенина, через Манчжурию эмигрировала в США. Немало потомков Евфалии Ивановны осталось на Слобожанщине. В ее фонде (Р-6727), бережно хранящемся в Государственном архиве Сумской области, можно найти программы концертов, буклеты, различные портреты и  фотографии, пластинки с записями романсов, а еще ― личные дневники.

Именно они были изданы в 2002 году Сумским архивом под названием «Хатаева Е. О времени и о себе». Там мы находим ее воспоминания и о дворце Лещинского в Киянице. Они написаны настолько ярко, что просто переносят нас в прошлое. И вот уже перед нам предстает не величественное угасание владений магната Лещинского, а полный великолепия и жизни дворец…

«Каждый год я и моя младшая сестра гостим у миллионеров Лещинских – старых друзей нашего дедушки. Мы живем в роскошном доме-дворце в 40 комнат, где есть белый зал на 200 человек, чудная комната-библиотека, биллиардный салон, обшитый крокодиловой кожей, замечательный зимний сад. И когда мы ужинаем, то из столовой отворяются двери в зимний сад, и мы любуемся редчайшими растениями, прекрасными цветами, фонтаном, гротом и цветными огнями в горящих электрических лампочках. Нам во время еды прислуживают два лакея в белых перчатках и две горничные в кружевных передниках. После завтрака нас катают в черной лакированной коляске, запряженной белыми или вороными рысаками. Мы сидим на скамеечке против м-м и м-е Лещинских и боимся от смущения проронить слово: даже в горле сохнет и в груди галушка какая-то. Перед вечером молодой сын Лещинских берет нас в свой автомобиль и мчит нас в полях по ухабистой дороге 80 км в час. И мы крепко держимся за руки, чтобы не выскочить, и сжимаем с силой свои губы, боясь, что откроется рот, и мы откусим языки свои.

фото из статьи Игоря Скворцова «Неизвестные Лещинские»

...Нет, нам не весело все это... О, нет! Мы так скучаем. В огромном доме всегда такая тишина, что мы ходим на цыпочках и говорим шепотом.

Иногда заходим в библиотеку, там так много красивых книг в запертых шкафах. И мы только смотрим на них через стекло и пересчитываем их снизу доверху и сверху донизу.
Мне бы хотелось поиграть на пианино (я уже начала брать уроки музыки), но оно тоже заперто на ключ.

― Зина! Я сейчас позвоню лакею, пусть придет.

― Ну! И что же ты ему скажешь?

― Я скажу, что скучаю, что очень скучно.

Зина, хотя и моложе меня, но всегда рассудительней.

― Что ты? Кто же зовет лакея, чтобы ему сказать, что мы скучаем? Нет, лучше пойдем в парк погулять, лебедей посмотреть.

А мне и лебеди надоели. И почему они тут черные с красными носами? Зина опять объясняет:

― У всех белые лебеди, а у богачей должны быть черные. Ведь у них все наоборот, потому они и богатые...»

фото из статьи Игоря Скворцова «Неизвестные Лещинские»

Николай Иосифович Лещинский, прожив безбедную жизнь, благополучно скончался в возрасте 69 лет в июле 1914 года. Его сын Иван Николаевич в 1919 умер от гриппа «испанки». Усадьба пережила и их, и две войны...

В советские времена во дворце Лещинских находилась музыкальная школа, а после – турбаза всесоюзного значения «Кияница», да и вообще чего там только не было.

В данный момент усадьба  принадлежит Сумскому национальному аграрному университету.
С 1979 года усадебно-парковый ансамбль в Киянице был признан памятником архитектуры государственного значения.

Еще в 2015 году в усадьбе можно было застать еще вот такой стенд:

Сейчас его нет. Действительно, зачем кому-то нужно знать, что в уникальном парке государственного значения находится более 100 видов деревьев и кустарников?

Приусадебный флигель 2 года назад выглядел так:

фото Виталия Сидоренко

Сейчас же от прекрасного крыльца не осталось и следа. Повсюду стоят таблички, которые прямо кричат, что вокруг все аварийно.

фото Инны Роменской

фото Инны Роменской

Потихоньку приходит в такое же состояние и замечательный каменный мост в парке, построенный Лещинскими, первый завод Харитоненко и его дом. Они ведь не являются памятниками архитектуры, зачем их сохранять? Куда проще открывать памятники, называть именами знаменитых граждан улицы и везде кричать о том, как важно помнить, сколько сделала семья Харитоненко для города Сум и нынешней Сумской области. Но, наверное, это не мое дело ― ведь я из Харькова, где дела с охраной исторических памятников обстоят не намного лучше (например, так или так).

фото Инны Роменской

Мы покидали Кияницу в 7 часов вечера. Впереди нас ждала еще усадьба в Хотени. Однако, уезжая, мы старались сохранить этот прекрасный заброшенный дворец в памяти в малейших подробностях. Ведь уверенности, что даже в таком удручающем состоянии усадьба сможет прожить еще несколько  лет, ни у кого из нас не было...