Социальный бизнес в Украине: трудности, победы и реалии - Накипіло
Фото

Социальный бизнес в Украине: трудности, победы и реалии

Однажды Дэвид Бетстоун из Сан-Франциско узнал, что его любимый ресторан используется для торговли людьми. Туда привезли нескольких девочек-подростков из Бангура, Индия, и заставляли их работать. Торговца людьми арестовали, а Дэвид был шокирован, что это происходило у него под боком, а он ничего не подозревал. Тогда он решил, что должен что-то сделать. Дэвид оставил на год работу в сфере инвестиций и занялся исследованием проблемы современного рабства.

В Северном Таиланде он познакомился с женщиной, спасшей 27 детей, которых заставляли петь в караоке-барах. Она жила с ними в хижине с крышей из листьев и земляным полом. Дэвид пообещал ей построить для них дом. Но количество спасенных детей росло, и в итоге в Таиланде появилась целая деревня.

Такие дома и убежища Дэвид с командой стал строить по всему миру, где жили пострадавшие от торговли людьми. Вскоре он понял, что, обеспечивая крышу над головой, саму проблему он не решает: людям нужно дать работу. Так Дэвид открыл фирму по производству напитков и начал зарабатывать.

Подобная модель бизнеса называется социальным предпринимательством. Модное веяние, которое семимильными шагами развивается в Штатах и Европе, наконец докатилось и до Украины.

Медиапроект «Накипело» решил узнать, насколько это явление развито в Украине, с какими трудностями сталкиваются местные бизнесмены и выгодно ли заниматься тем, что приносит пользу другим.

Харьков. «Отдать платье проще, чем вникать в проблемы»

Яркий пример социального бизнеса в Харькове — «Шкаф добра». Это два магазина, которые направляют прибыль в «Харьковский центр помощи беременным». За 2017 год они перечислили 100 тысяч гривен.

Товары для продажи жертвуют горожане или местные производители, поэтому ассортимент может быть непредсказуемым. Здесь есть одежда, обувь, детские игрушки, техника, предметы интерьера. Благодаря такой системе цена назначается очень демократичная. По словам руководительницы магазинов Татьяны Карибовой, проблем с недостатком товаров на полках нет.

«Людям отдать хорошее платье и не вникать в проблемы молодой мамы, которая жила в интернате, а в 17 лет родила ребенка в результате группового изнасилования, не так эмоционально сложно, не нужно погружаться в весь этот процесс. Ты свои вещи отдал — и уже свою лепту внес», — говорит Карибова.

Но это не значит, что «Шкаф добра» — типичный секонд. Сотрудники стараются создать здесь особую атмосферу и другой формат шопинга.

«У нас есть некая душевная составляющая. Мы даже не вещи продаем, а удовольствие подобрать себе новый лук за небольшие деньги», — улыбается Татьяна.

DSC_3457[1]

DSC_3402[1]

Помимо продажи, примерно 90% одежды «Шкаф добра» передает в различные организации. К примеру, в благотворительный фонд «Деполь Украина», который занимается помощью бездомным, и в дом инвалидов в Барвенково.

«Наша миссия — еще и научить людей разумному потреблению, социальной ответственности с точки зрения экологии и благотворительности. Мы выполняем и перераспределяющую роль, потому что до переработки мы еще не дошли», — рассказывает руководительница магазинов.

По мнению Татьяны, сейчас социальное предпринимательство в Украине появляется только благодаря личному порыву отдельных людей. Ведь «Шкаф добра» работает как и любой другой бизнес. Они платят деньги за аренду, коммуналку, налоги и зарплату — никаких льгот для их бизнеса нет. А суммы, чтобы просто выживать, — внушительные. В месяц только на аренду уходит 23 тысячи гривен, еще около 3000 гривен — на коммунальные платежи, и примерно 10 тысяч гривен — на зарплату четырем сотрудницам.

Несмотря на то, что иногда приходится с трудом сводить концы с концами, у Татьяны большие планы развития сети «Шкаф добра». Она надеется, что магазинов станет больше, украинские производители и дизайнеры будут охотнее с ними сотрудничать, а доходы от продажи позволят стать грантовой организацией, чтобы помогать интересным социальным инициативам.

Полтава. «Мы работаем с людьми, которые все потеряли»

В Полтаве социальное предпринимательство развивается на базе благотворительной организации «Світло надії». Она занимается реабилитацией и социализацией освободившихся из тюрьмы, наркозависимых, людей с ВИЧ-статусом, переселенцев, пострадавших от торговли людьми и бездомных.

«Мы работаем с людьми, у которых потеряны все социальные связи, нет ни родных, ни близких, ни дома, и их никто не ждет», — рассказывает заместитель исполнительного директора «Світла надії» Роман Дрозд.

По его словам, началось все с открытия центра адаптации в 2011 году, где могли проживать люди из незащищенных слоев населения. Со временем появились центры для подростков и детей, кризисный центр для женщин и мам с детьми, центр адаптации для бездомных и бывших осужденных. Теперь около 10000 человек в год бесплатно получают подобную помощь.

Но мы поняли, что успешной адаптации не будет, если люди не будут экономически самостоятельны.

Так, помимо центров адаптации, в Полтаве появились швейный цех и столярная мастерская, где работают бывшие осужденные, переселенцы и другие социальные категории.

«Эти люди неконкурентны на рынке труда, их не всегда готовы взять на работу, а если им не создать условия, чтобы они могли зарабатывать, то общество только проиграет. Человек, которому негде жить, нет денег на еду, — вероятность того, что он пойдет на преступление, намного выше», — объясняет Роман.

Деньги от продажи одежды и мебели направляются на развитие предприятий и расширение производства. Так, швейный цех запускался в 2014 году с двумя швейными машинами и оверлоком. Теперь здесь около 30 полностью укомплектованных рабочих мест.

Развиться организации удалось в том числе и благодаря поддержке местной власти. К примеру, аренда помещений, где расположены адаптационные центры, обходится организации в 1,20 гривен в год, а из городского бюджета выделяются деньги на развитие сервисов и услуг.

Власть видит, что мы закрываем многие ниши, которые она не охватывает.

Он как никто другой понимает, насколько важно бывшему осужденному пройти процесс адаптации. Более 15-ти лет назад у мужчины были проблемы с законом, и ему пришлось отбыть наказание в тюрьме. После освобождения он обратился в «Світло надії» и остался здесь работать. Роман утверждает: историй успеха, когда благодаря центрам адаптации люди меняют свою жизнь к лучшему, на его памяти — сотни.

«Если говорить о бывших осужденных, то рецидив преступлений среди наших клиентов составляет 11%. Тогда как национальная статистика говорит, что 86% таких людей в течение года-двух после освобождения возвращаются обратно в тюрьмы. Это значит: если создать комплексную модель поддержки, изменить статистику возможно», — констатирует Роман.

Организация передает свой опыт другим городам и помогает создавать подобные предприятия в Житомире, Львове, Виннице и других городах.

Киев. «Цель — 100 тысяч рабочих мест для людей с инвалидностью»

Несколько месяцев назад украинские СМИ заговорили о социальной пекарне Good Bread From Good People, где работают люди с ментальной инвалидностью. Ее основал 21-летний киевлянин Владислав Малащенко.

«У нас сейчас работают восемь человек. Они абсолютно разные: пекари, курьеры. Они получают зарплату, социализируются», — рассказал Владислав во время фестиваля Plan B, который недавно состоялся в Харькове.

В пекарне работают люди с синдромом Дауна, аутизмом, умственной отсталостью. Они пекут хлеб, кексы и маффины. Особой популярностью пользуется банановый кекс. Справляться с рабочими задачами им помогает педагог, постоянно пребывающий рядом, а для ребят это — не просто работа. Здесь они чувствуют себя нужными.

По словам основателя бизнеса, он решил помогать именно взрослым людям. Украинские реалии таковы, что для детей с разными формами инвалидности существуют программы реабилитации и социализации, но как только человеку исполняется 18 лет, он остается «за бортом» общественной жизни. В результате взрослые люди с инвалидностью обречены на изоляцию.

«В Киеве только в Оболонском районе живут 20 тысяч человек с инвалидностью. А этот район — не самый большой. Но их не видно, потому что они сидят по домам», — говорит парень.

Владислав признается, что не знал о таком понятии как социальный бизнес. Он хотел помогать людям с инвалидностью, так как, будучи лечебным педагогом, с 16-ти лет работает с особенными детьми и видит проблемы, с которыми они сталкиваются.

Каждый бизнес может стать социальным, необязательно его специально создавать. Дело даже не в деньгах, а в том, что каждый из нас может чем-то помочь. Если у вас есть бизнес, вы всегда можете кому-то помочь, кого-то нанимать на работу.

С первых месяцев работы пекарни кексы и хлеб стали приносить прибыль, а заказов иной раз поступает столько, что приходится передвигать их выполнение на несколько дней.

«С сентября по октябрь по продажам мы выросли на 1000%, с октября по ноябрь у нас рост продаж 400%, с ноября по декабрь я планирую 600%», — гордится Владислав.

Парень говорит, его телефон обрывается от звонков родителей, которые хотят, чтобы их дети с инвалидностью работали в пекарне. Но пока Владислав не может нанять всех желающих. Тем не менее, у предпринимателя большие планы. Вскоре он откроет в Киеве ресторан, где будут работать 40 людей с особенностями, пекарни Good Bread From Good People появятся в Харькове, Одессе, Львове, Ивано-Франковске и даже в Израиле, а final goal Владислава — 100 тысяч рабочих мест по всей стране.

Ивано-Франковск. «От людей — к власти»

О ресторане Urban Space 100 из Ивано-Франковска не знает только тот, кто жил последнее время на Луне. Основанный три года назад в рамках проекта «Тепле Місто», он до сих пор успешно работает и стал знаковым звеном в формировании социального предпринимательства в Украине.

IMG_8999[1]

Чтобы открыть ресторан, 100 разных людей — от студентов до народных депутатов — скинулись по 1000 долларов с задумкой, чтобы только 20% прибыли оставалось на развитие ресторана и поддержание бизнеса, а остальные 80% — направлялись на финансирование городских проектов. Какой именно проект получит деньги — ежеквартально решают соучредители на общем собрании. Благодаря одинаковым взносам все они имеют равные права.

«Нам часто розказують, що українці не згідливі, що „наша хата з краю“, що ми не вміємо об’єднуватись. А тут — живий приклад, він ефективно працює, розвивається, фінансові показники стають кращими», — говорит один из организаторов проекта «Тепле Місто» Юрий Филюк.

IMG_9523[1]

За три года ресторан поддержал 59 проектов по развитию современного образования, искусства, новой экономики, урбанистики, велоинфраструктуры, энергоэффективности, экологии и спорта.

Первым проектом франковских новаторов был логотип города. Его создание профинансировали 46 меценатов. Постепенно вышитая снежинка прижилась: логотип стали использовать местные хендмейдеры, город получил дополнительную точку идентификации, а несколько месяцев назад местные власти решили признать его официальным логотипом города.

«Це така логіка „знизу догори“, котра почалася з ряду активних людей, які це запропонували, і тепер вона дійшла до того, що формалізується на офіційному рівні», — рассуждает Юрий.

Еще один проект, результат которого уже можно увидеть во Франковске — это фасады. Участники «Теплого Міста» разработали гайдлайн: как могут выглядеть вывески, чтобы они вписывались в архитектурный ансамбль здания.

«Вже чотири роки ми безкоштовно розробляємо макети фасадів на запити підприємців. Це перетворилося на певний тренд», — делится Филюк.

В будущем сооснователи Urban Space 100 надеются открыть социальные рестораны по всему миру, ну а пока они точно появятся в Киеве, Краматорске и Берлине.

Это не благотворительность, или Что не так с социальным бизнесом в Украине

По словам главы харьковской «Ассоциации частных работодателей» Александра Чумака, в Украине часто смешивают понятия благотворительности и социального предпринимательства. Тогда как у последнего есть четкое определение.

«Это вид деятельности, когда значительная часть или вся прибыль направляется на решение конкретной социальной проблемы. То есть предприниматель берет на себя функции государства. Например, трудоустройство людей с инвалидностью, недавно освободившихся, мам-одиночек», — говорит Чумак.

По его мнению, хоть украинский деловой климат нельзя назвать благоприятным для развития социального бизнеса, такой вид деятельности будет набирать обороты. Ведь так предприниматели смогут самостоятельно решать, на что должны быть потрачены их деньги, и видеть результат.

У нас нет доверия к государству, поэтому бизнес считает, что проще отдать эти деньги напрямую для решения тех проблем, о которых он лично знает.

По мнению Чумака, одной из причин неразвитости социального бизнеса в Украине также является неготовность предпринимателей делиться деньгами. А вот если бы государство давало налоговые льготы или другие преференции для такого предпринимательства, оно бы стало развиваться.

Дэвид Бетстоун, с истории которого начиналась эта статья, считает, что основная проблема кроется в подходе. Когда дело касается социального предпринимательства, люди часто забывают, что это — прежде всего бизнес. Одного желания спасти мир недостаточно, нужна стратегия.

«Как правило, типичная бизнес-модель выглядит так: вы регистрируете общественную организацию, ищете волонтеров и начинаете повсюду просить деньги. Но когда, к примеру, я хочу запустить стартап в Силиконовой долине, я ищу лучших специалистов и инвесторов», — рассуждает Дэвид.

Когда он задумал основать бизнес для помощи пострадавшим от работорговли, он собрал 50 самых успешных людей, которых знал и попросил их подумать, какой бизнес можно начать в Перу, где бы работали такие люди. Именно эти предприниматели предложили открыть дело по производству напитков, а двое сходу согласились инвестировать 200 тысяч долларов.

«В рамках старой стратегии я бы нашел какого-то соцработника, у которого, возможно, есть рецепт напитка, долго его упрашивал, говорил, что так он сможет кому-то помочь. В рамках новой стратегии нам нужен ЛУЧШИЙ специалист по производству напитков. Проблема в том, что Coca-Cola и Pepsi тоже хотят его нанять. Тогда я ему предлагаю: „Я заплачу тебе столько же, сколько Coca-Cola, и при этом ты сможешь помочь миру“. Он отвечает: „Да!“, а я иду к инвесторам, заявляю: „На меня работает лучший в мире специалист по напиткам“, и они дают деньги», — объясняет Дэвид.

Так появился напиток REBBL. Через пять лет он возглавил список продаж и стал популярен во всех штатах США. Начинали они с одного района устья Амазонки, а теперь REBBL производится в 39 странах с неизменной сверхзадачей: создавать оригинальный продукт, используя уникальную бизнес-модель, и бороться с торговлей людьми.

Подписывайтесь на наш канал в Telegram, чтобы быть в курсе свежих новостей.

ПІДПИШІТЬСЯ НА TELEGRAM-КАНАЛ НАКИПІЛО, щоб бути в курсі свіжих новин

    ПІДПИШІТЬСЯ НА TELEGRAM-КАНАЛ НАКИПІЛО

    Оперативні та перевірені новини з Харкова