Как правило, когда речь заходит об истории харьковского театра середины XIX — начала ХХ века, большинство людей вспоминают лишь признанного «батьку украинского театра» Марка Лукича Кропивницкого и антрепренерскую деятельность Дюковых.
Однако были в нашем городе и другие известные театральные актеры.
В наше время имя родившегося в 1850 г. в Харькове Федора Петровича Горева, к сожалению, сейчас мало что кому-то скажет. Свою артистическую карьеру наш земляк начал в 16 лет с выступлений в любительских спектаклях. С 1866 г. Горев играл в провинциальных театрах Харькова и Сум. И только в 1877 г. состоялся дебют Федора Петровича на императорской сцене  Александринского театра в Санкт-Петербурге. После чего с 1882 г. и до самой своей кончины в 1910 г. Горев выступал на сцене московского Малого театра, сыграв за всю жизнь более 300 ролей.

В своих мемуарах «Дни моей жизни» прекрасная писательница, драматург, поэтесса и переводчица Татьяна Львовна Щепкина-Куперник XV главу посвятила нашему земляку и весьма ярко описала его:

«Можно ли обойти молчанием такую яркую фигуру, как Федор Петрович Горев, в течение 16 лет бывший первым любовником Малого театра?
...Люди без образования, только с талантом, не прошедшие никаких курсов, а все берущие чутьем, люди, для которых нет жизни вне театра, у которых театральны и любовь, и душа, и сама смерть.
Таким был Горев. Он был до того хорош на сцене, что в жизни никому даже не приходило в голову предъявлять к нему какие бы то ни было требования. Важно было то, что на сцене это был изумительный любовник, смелый герой, совершавший подвиги благородства и заставлявший верить в то, что это благородство не химера, а совсем неважно было то, что в жизни это был недалекий человек, любивший выпить и кутнуть, игравший в карты, попадавшийся в каких-то не особенно красивых историях, приведших его как-то даже на скамью подсудимых. И там — в суде — судили не этого слабого человека, а судили великолепного актера. Защищавший его адвокат, известный Н. П. Шубинский, написал ему последнее слово и строго сказал:
— Вы, Федор Петрович, выучите его наизусть и скажите, а больше ничего не вздумайте от себя говорить.
Горев выучил «последнее слово» как монолог — и сказал его так, что заседатели, ни одной минуты не колеблясь, вынесли ему оправдательный приговор.
Этот человек был как бы бессознательным проводником прекрасных мыслей, поэтических вдохновений и благородных чувств, остававшихся непонятными ему самому...
...Горев красив был умопомрачительно той красотой, которую видишь на классических картинах и встречаешь в античной скульптуре, — красотой, которая требует пурпурных плащей, золотых лат и лавровых венцов. К нему особенно не шли котелки, пиджаки и сигары: он был для современности слишком «декоративен», вроде как если бы Венеру Милосскую одеть в модное платье и затянуть в корсет. Получалось что-то противоестественное. Эта его красота в соединении с талантом, конечно, вызывала частые увлечения. Но настоящей любви он, этот художник любви, и не знал, и не внушал. Ухаживал он буквально за всякой женщиной, попадавшейся ему на дороге».

Имя другого земляка под стать предыдущему. Ведь по силе своего дарования он также считался одним из лучших актеров своего времени.
Родился в селе Кантемировка (Харьковская губерния) 2 сентября 1865 года в дворянской семье  Нееловых и был назван в честь мученика Мамонта Кессарийского. Начальное образование получил в Киевской гимназии. Несмотря на то, что в ряде изданий, как до 1917 г., так и после, указывается, что дальнейшее обучение нашего героя происходило в Харьковском императорском университете на юридическом факультете, это не так. В списках студентов за 80-е годы XIX века никого с фамилией Неелов не обнаружено. После нескольких лет обучения на юридическом факультете Киевского университета Мамонт Неелов бросает учебу, берет себе псевдоним Дальский и уходит в театр.
В 1886 г. Дальскому предлагают ангажемент в труппе Воронцова в Вильно, где наш земляк практически сразу становится ведущим актером. После нескольких лет гастролей по провинции  в 1889 г. Дальский получает предложение от писателя П. Д. Боборыкина вступить в труппу открывающегося в Москве театра Е. Горевой. Именно там к нему наконец-то и пришла слава.
Исключительную игру Дальского заметил главный режиссер Александринского театра П. М. Медведев, который пригласил молодого актера в казенную труппу «без дебюта». Благодаря этому 8 сентября 1890 г. Мамонт Дальский впервые появился на сцене этого театра. Актер, пользовавшийся просто бешеной популярностью, поработал там еще 10 лет.

В это же время близким другом нашего земляка становится тогда еще начинающий певец Федор Шаляпин.  Известный актер Юрьев Юрий Михайлович в своих записках так вспоминает об этом:

«Шаляпин очень увлекся игрой Дальского. Они быстро сдружились и стали почти неразлучны...
Их сблизили общие интересы. Оба одаренные, увлекающиеся. Творческие начала у обоих были очень сильны. На этой почве возникали всевозможные планы, мечты, горячие споры. Тогда Шаляпин был лишь начинающим певцом, подающим надежды. Он не обрел еще как следует себя, но уже мечтал стать не только хорошим певцом с красивым голосом, но и настоящим артистом, соединить вокальную сторону исполнения со сценическим воплощением образа, создавать характеры, словом, стремился быть одновременно и певцом, и драматическим актером, о чем в то время за редким исключением мало кто заботился на оперной сцене...
Он поклонялся Дальскому и, уверовав в его авторитет, постоянно пользовался его советами, работая над той или другой ролью, стараясь совершенствовать те партии, которые он уже неоднократно исполнял, стремясь с помощью Дальского внести что- либо новое, свежее и отступить от закрепленных, по недоразумению именуемых традициями форм, не повторяя того, что делали его предшественники...»

Последующие 18 лет Мамонт Дальский гастролировал по провинции (в том числе и в нашем городе), выступал на столичных сценах и в частных театрах, организовывал публичные вечера трагедий, пытался создать свой театр и увлекался анархизмом.
В своем  известном романе «Хождение по мукам» Алексей Николаевич Толстой так опишет нашего известного  земляка:

«...Душой этих ночных кутежей был Мамонт Дальский, драматический актер, трагик, чье имя в недавнем прошлом гремело не менее звучно, чем Росси. Это был человек дикого темперамента, красавец, игрок, расчетливый безумец, опасный, величественный и хитрый. За последние годы он выступал редко, только в гастролях. Его встречали в игорных домах в столицах, на юге, в Сибири. Рассказывали о его чудовищных проигрышах. Он начинал стареть. Говорил, что бросает сцену. Во время войны участвовал в темных комбинациях с поставками. Когда началась революция, он появился в Москве. Он почувствовал гигантскую трагическую сцену и захотел сыграть на ней главную роль в новых «Братьях-разбойниках». Со всей убедительностью гениального актера он заговорил о священной анархии и абсолютной свободе, об условности моральных принципов и праве каждого на все. Он сеял по Москве возбуждение в умах. Когда отдельные группы молодежи, усиленные уголовными личностями, начали реквизировать особняки, ― он объединил эти разрозненные группы анархистов, силой захватил Купеческий клуб и объявил его Домом анархии. Советскую власть он поставил перед совершившимся фактом. Он еще не объявлял войны Советской власти, но, несомненно, его фантазия устремлялась дальше кладовых Купеческого клуба и ночных кутежей, когда во дворе Дома, стоя в окне, он говорил перед народом и, вслед за его античным жестом, вниз, во двор, в толпу, летели штаны, сапоги, куски материи, бутылки с коньяком. Этого человека, ― мрачное, точно вылитое из бронзы, лицо, на котором страсти и шумно прожитая жизнь, как великий скульптор, отчеканили складки, морщины, решительные линии рта, подбородка и шеи, схваченной мягким грязным воротничком, ― Даша увидала первого, когда вошла вместе с Жировым в кабинет «Метрополя»...»

Погиб великий актер 21 июня 1918 г. Отправляясь в гости к своему другу Федору Шаляпину, Дальский сорвался с подножки трамвая и угодил под колеса.

Не менее было славно и имя Константина Павловича Ларина. Родился он в нашем городе в дворянской семье в 1863 году. Начальное образование получил домашнее, в 12 лет в 1875 г. поступил в Харьковское реальное училище. Во время обучения там Ларин не просто принимал активное участие в любительских спектаклях, но и устраивал таковые еще и у себя дома. В 1881 г. по окончании училища Константин Павлович поступает в нашем городе в одну из трупп антрепренера П. М. Медведева. Затем служит в Симферополе, Ялте, Оренбурге, Харькове и Петербурге. Ключевым в жизни актера Ларина становится 1885 г. В Кронштадте ему случайно пришлось просуфлировать несколько спектаклей. Причем сделал это Константин Павлович настолько качественно и профессионально, что привлек к себе намного больше внимания, чем актер, и после этого всецело посвятил себя именно актерской деятельности. Осенью 1889 г., находясь в Харькове, Ларин получил приглашение от известного писателя и драматурга Алексея Антиповича Потехина на работу в Санкт-Петербургский императорский театр.

В начале ХХ века Ларин уже считался одним из лучших суфлеров во всей тогдашней империи. Также актер пробовал себя в написании пьес ― только за период с 1899 по 1903 гг. он создал их более сорока. Большинство были фарсами и веселыми комедиями, благодаря чему не сходили с репертуара во многих театрах. В 1900 г. у Ларина был уже свой театр в Архангельске, а в 1901 г. ― в Колпино и Териоках.
Дальше след Ларина теряется. Известно лишь, что артист, режиссер Александринского театра и драматург умер в 1940 году.
Следует также отметить, что в судьбе и карьере немалого количества актеров и оперных певцов того времени именно наш город сыграл крайне важную роль. Да и биографии прекрасных театральных актрис родом из Харькова, не менее захватывающи и интересны. Но об этом уже в следующий раз...