Каждый раз, когда я пишу статьи о реальном прошлом нашего любимого города, передо мною возникает проблема: как же называть в тексте его жителей?

Напишу наше исконное «харьковцы» ― и в комментариях от знатоков немедленно узнаю о себе, что:

1) Я псих, такого слова не было и нет.

2) Это мерзкое слово я сам придумал (разумеется, сугубо для издевательства над окружающими).

Порой доходило вообще до абсурда. Однажды крайне настойчивые читатели долго требовали убрать ненавистное определение из материала. Я же писать слово «харьковчане» категорически отказываюсь. В моем лексиконе его нет. Вот и приходится лавировать...

Кто такие харьковцы, я прекрасно знаю. Да, именно так испокон веков назвали жителей нашего города. Увы, авторство сего слова я себе при всем желании приписать не могу, иначе меня пришлось бы считать Мафусаилом.

Если мы откроем дореволюционные книги, журналы и газеты, заглянем в документы, то убедимся, что никаких мифических «харьковчан» там нет. Например, в 1910 году в нашем городе некоторое время даже издавалась рекламная газета под названием «Спутник Харьковца». А вот «харьковчанами» мы стали относительно недавно ― в 30-х годах ХХ века.

С филологической позиции «харьковчан» и «харьковцев» не исследовал ― каюсь, грешен.

Также я смиренно полагаю, что если бы наши великие земляки, которыми мы так гордимся (Д. Багалей, А. Бекетов, представители семейства Алчевских и многие другие) услышали от нас, что они «харьковчане», то нас просто бы не поняли.

Однако сразу отвечаю на вполне предсказуемый вопрос: «Если жителей Харькова именовали харьковцами, то как называли жительниц?» Все дело в том, что дамы в период XVIII — начала XX века не обладали такими правами, как сейчас. Поэтому данного слова в женском роде попросту не существовало.

Ну, а теперь давайте вернемся в прошлое...

Перед нами необыкновенно интересная книга в 6 частях, содержащая в общей сложности около 2000 словарных статей,

которая ни о каких харьковчанах не слыхала. Зато там можно найти характерную фразу:

Крайне важно заметить, что работа Максимовича являлась одним из первых географических словарей в империи. Помимо сведений о географии, словарь также содержал большой краеведческий материал. Описания и характеристики нашего города там также весьма интересны. В силу этого к данной книге мы еще непременно вернемся в следующих статьях.

Обычная детская книжка со сказками 1844 года и совсем не оригинальным названием «Сказка за сказкой».

В харьковском учебнике, изданном в 1863 году Дмитрием Ивановичем Каченовским «Курс международного права», можем прочесть:

Через 2 года после смерти прекрасного писателя Федора Михайловича Достоевского (в 1881 году) была издана книга «Биография, письма и заметки из записной книжки Ф. М. Достоевского».

В ней размещались тексты телеграмм из Харькова, в которых наши земляки выражали свои глубокие соболезнования по поводу смерти писателя.

«Харьков, 31 января 1881 года.

Харьковцы глубоко поражены смертью незабвенного Федора Михайловича. Завтра в университетской церкви соберемся почтить его память. Сыхра».

Немало жителей нашего города любят Успенский собор. В 1894 году было издано его историко-статистическое описание. Кого же мы встречаем на страницах этой интересной книги?

Или вот: «Оставшиеся верными правительству харьковцы изгнали бунтовщиков».

Думаю, ни у кого нет претензий к потрясающему исследованию Е. А. Альбовского «История Харьковского Слободского казачьего полка (1651—1765 гг.)», изданному в 1895 году?

Книга воспоминаний Н. И. Пирогова 1900 года издания, где также упоминаются наши земляки:

«К концу семестра 1827 г. явились и последние члены нашего профессорского института, ― харьковцы, в числе четырех».

Изданные в 1901 году путевые заметки и впечатления А. Виноградова «В дальних краях» сообщали читателям:

«Прямо с селамлика я отправился в «Москву». Не удивляйтесь, читатель, что на далекой чужбине встречается это дорогое каждому русскому имя. «Москва» в столице турок — название единственного русского трактира, который содержат два харьковца. Здесь каждый соотечественник может получить чай, русскую водку, пиво и даже некоторое подобие блинов…»

Из текстов 1901 года общества попечения о нуждающихся учащихся в низших учебных заведениях в г. Харькове узнаем:

Бывший епископ Харьковский и Ахтырский (1874—1879 гг.) Савва (в миру Иван Михайлович Тихомиров) в пятом томе своих автобиографических записок «Хроника моей жизни» сравнивает жителей нашего города с древними римлянами:

В честь так любимого многими экскурсоводами языковеда, литературоведа, философа, первого крупного теоретика-лингвиста в империи Александра Афанасьевича Потебни не только названа одна из улиц Харькова и институт языкознания НАН Украины.

Ему в начале ХХ века было посвящено еще и немало книг. Например, таких:

Автор пишет буквально следующее:

«Я думаю, каждый из русских университетов, сам того не зная, отображает в себе особенности своего края. Мы, харьковцы, не замечаем своей оригинальности до тех пор, пока видим только себя».

Из книги 1909 года «Общественное движение в России в начале XX-го века» под ред. Л. Мартова, П. Маслова и А. Потресова, узнаем что: «Вообще 1903-04 годы мало отличались от 1902 г. Временно выбыли из строя жестоко усмиренные полтавцы и харьковцы...»

Любимая и почитаемая многими жителями нашего города Кристина Даниловна Алчевская в своих мемуарах, изданных в 1911 году «Придуманное и пережитое» никаких харьковчан" не знает. Зато вспоминает:

Наступило советское время. Ясное дело, бывшие революционеры начали писать мемуары с романтическими названиями. Например, такими: Генкин Н. С. «По тюрьмам и этапам», 1922 год. Наверное, во время пребывания в вышеупомянутых заведениях у автора что— то повредилось в голове, так как он пишет об одном из жителей нашего города:

В стенографическом отчете «XV Съезда Всесоюзной Коммунистической Партии (б)» за 1928 год читаем о «товарищах-харьковцах».

А вот в 30-х годах ХХ века «харьковцы» и «харьковчане» пока мирно соседствуют на страницах различных книг.

«Также по— новому и свежему разрабатывают эту тему молодые поэты. В их хоре мы слышим еще не окрепшие, не поставленные, но обещающие голоса: уральца Бориса Ручьева («Вторая родина»), донбассовца Ю.Черкасского («Стропила»), ленинградца А. Решетова, сибиряка В. Непомнящих, харьковчанина И. Муратова («Поэзии»)...»

Антон Макаренко в своей «Педагогической поэме», изданной в 1935 году, пишет: «Харьковцы очень удивились нашим комсомольским бедам…»

Судя по всему, к концу 30-х ― началу 40-х годов слово «харьковцы» было окончательно вытеснено. В издании советских писателей Узбекистана, «Ташкентском альманахе» 1942 года писали:

Можно привести примеры еще из сотен и тысяч книг XVIII — начала XX века, где встречается крамольное определение. Но уверен в одном― тех, кому наше исконное название режет ухо, эти неоспоримые аргументы вряд ли переубедят. Так что, каким словом именовать себя: исконным «харьковцем»или относительно молодым, советским «харьковчанином», решает каждый сам. Ведь и то и то имеет право на существование.