Все таинственное и невероятное всегда вызывало у людей интерес. Многочисленные легенды и предания о ведьмах и призраках Слободской Украины, а также нашего города можно найти и в книгах, и в газетах, и журналах XIX — начала ХХ века. Тема слобожанской мистики ― это просто бездонный кладезь сокровищ. Этим летом я наконец-то вернулся к отработке материалов по легендам и мифам Слободской Украины.

Чего только не писали в то время о ведьмах! Например, киевский историк Николай Дмитриевич Иванишев в 50-х годах XIX века записал историю о ведьме, живущей в предместье Харькова, Журавлевке. По рассказам местных, была она женой кузнеца. Занималась обычными ведьминскими делами: портила коров и «командовала своим мужем». Именно по причине активного командования жены оный муж решил повеситься, да с петли вовремя сняли. Хм, может, слухи и не были беспочвенными...

В начале 80-х годов в Бабаях произошел казус, о котором даже написали в харьковских газетах. Местное население считало одну пожилую женщину (возрастом свыше семидесяти лет) ведьмой. Разумеется, вину за все происходившие в селе несчастья приписывали исключительно ее злым чарам. Однажды пронесся по Бабаям слух: «Ведьма померла!!». Все село собралось у ее дома, чтобы посмотреть на мертвую ведьму. Принесли гроб, послали за священником, и тут от такого шума старуха очнулась с громким криком и потребовала себе меду. Ясное дело, что после такого случая местные жители еще больше стали бояться «ведьмы».

В 1886 году в местных газетах писали, что  в пригородном тогда харьковском селе Основе распространился слух, будто к местному двадцатилетнему парубку Павлу Онищенко уже как четыре месяца по ночам регулярно приходит ведьма. Причем является она к нему в виде белой собаки с человеческими пальцами на лапах. И где бы ни ночевал Павел, находит его и моментально превращается в прекрасную девушку, начинает его обнимать, целовать... Конечно, такие слухи не на шутку взволновали местных крестьян. Причем настолько, что 4 июня около 22.00 возле дома Онищенко собралась такая толпа с осиновыми кольями, что, по свидетельству очевидцев, просто яблоку негде было упасть. Однако сладострастную ведьму так и не поймали. О пострадавших белых собаках также не сообщается.

А вот вам история о «слобожанской Красной Шапочке». В те же восьмидесятые годы XIX века по городу Славянску пронеся слух, что будто в саду одного местного обывателя, близ минеральных вод, появился какой-то мальчик в красной шапочке, трех четвертей росту. Мальчик этот будто бы обладал свойствами сверхъестественными: он, например мог внезапно являться и так же внезапно исчезать. Для взрослых он якобы был невидим. Последнее обстоятельство трактовалось местными жителями, впрочем, различным образом. Одни говорили, что он является из дупла дерева и видим только мужчинам. Другие уверяли, что он прыгает по деревьям. Иные же утверждали, что мальчик говорит, но только с другим мальчиком, сыном хозяйки сада. Последний, мальчик 8-10 лет, уверял, что он не один раз беседовал уже с чудесным мальчиком в красной шапочке. 4 июля к месту явления странного персонажа хлынула масса любопытных. Набожные старушки начали уже таскать пироги к дуплу дерева, клали деньги и восковые свечи. Дерево в итоге срубили, в дупле ничего не оказалось; но мальчик, сын хозяйки, клялся, что говорил с чудесным мальчиком. Показания ребенка подтверждал парень лет 18, который будто бы видел однажды мальчика в красной шапочке и хотел поймать его, но тот внезапно исчез.

Не так давно, 28 февраля сего года, была опубликована моя статья «Слобожанский полтергейст: о мистике и исторических документах». Речь в ней шла о самом известном мистическом месте на Слобожанщине. Однако не хватало в истории о Липецком полтергейсте некоего начала и хорошей завязки. И вот, не так давно работая с одним изданием, я наконец-то нашел недостающее звено, делающее историю по-настоящему захватывающей.
«От одного старика я слышал такой рассказ: лет тридцать назад, в селе Липцах Харьковского уезда была пересыльная тюрьма в доме местного обывателя. Один арестант, чем-то обиженный, сказал, что в этом доме долго его будут помнить, и действительно, вскоре, как он ушел, в доме появились таинственные стуки, полетели в разные стороны камни, так что пришлось освящать дом, а из Харькова для осмотра его выезжали административные власти...»

Самое интересное, что пишет это известный нам  Николай Сумцов в 1891 году. Напомню, что книга Александра Николаевича Аксакова «Предвестники спиритизма за последние 250 лет. Выдающиеся случаи самопроизвольных медиумических явлений с 1661 года и переход к экспериментальным в 1848 году», в которой полностью он опубликовал «Липецкое дело», была издана в 1895 году.

Ну а теперь поговорим, пожалуй, о самом мистическом месте нашего города, овеянного немалым количеством легенд. Известно, что на месте нынешней Зеркальной струи было ранее старое Мироносицкое кладбище. Закрылось оно уже в конце XVIII — начале XIX века. Со временем на месте упраздненного кладбища появилась Мироносицкая площадь, так что через кладбище стали не только ходить, но и ездить. В «Воспоминаниях сторожила», размещавшихся в виде небольших заметок, а потом изданных отдельной книгой в 1933 и 2012 годах, Василий Парфентьевич Карпов, живший в середине XIX — начале ХХ века, весьма ярко описывает те места:

«На Мироносицкой площади, после продолжительного забора от угла улицы, был домик в три окошечка, принадлежавший Сливицкому и смотревший на широкую площадь, заставленную густо памятниками, оградками, капличками, плитами надгробными, простыми могильными холмами с крестами у изголовья. Немало было чугунных, каменных и мраморных плит с зияющими норами, точно ранами, от провалившейся в склеп земли. Вся эта картина полного разрушения и пренебрежения к месту упокоения когда-то усопших людей и даже к порядку и благообразию, стояла много и много лет, наводя страх и ужас на обывателя патриархальной старины и ночью, и днем. В брошенных на произвол всеразрушающего времени часовнях, капличках и разных склепах с начала дней весны поселялись люди злой воли и распущенного нрава и жили там как в своем углу. Временами, по ночам, для того, чтобы не так открыто держать свой приют на виду у всех, эти люди гнездились в подземных склепах, построенных из кирпича со сводами в виде небольших погребов. Там, сидя на гробах усопших, они при свете сальной свечи или ночника (каганца) играли в три лита. В темные ночи из этих усыпальниц виднелся красноватый огонек и шел дым, застилавший собой склепы и могилы. Это в склепах готовился ужин; мраморная надгробная плита изображала собою кухонный стол, и тут, над гробами мертвых, шла стряпня для предстоящего табльдота проголодавшихся жильцов гробниц. Иногда непритязательная и веселая компания в этих усыпальницах совершала вакханалии совместно с прекрасным полом, и тогда, кроме света, слышались еще и звуки бандуры нищего слепца, нанятого играть для такого пышного бала...»

Далее Карпов указывает на то, что именно Мироносицкая площадь в те дни служила рассадником суеверий и различных легенд. Чего только не говорили тогда в Харькове о тех местах. Якобы мертвые вылезали из своих гробов, чтобы гоняться за прохожими. Некоторые из них требовали от людей молитв, другие — ограждения их места упокоения от мирской грязи и суеты. А истории о том, что каждую ночь на Мирносицком кладбище мертвая девушка встает из гроба и бродит по всему Харькову, ища того, кто разорил ее могилу и унес с нее крест, наводила на жителей нашего города дикий ужас.

Но, как бы там ни было, люди в любое время суток все равно ходили через эту площадь, чтобы добраться, например, к концу Немецкой улицы или к улицам, примыкавшим к ней. Стоит отметить, что во время дождей место это превращалось, по словам современников, в «малую тундру». Поэтому нередко случалось, что проходивший через старое кладбище человек проваливался в могилу. Тот же Карпов описывает в своей книге весьма интересный случай. Однажды осенью некая Ирина Федосеева со своей двадцатилетней дочерью Матреной Безруковой поздно возвращались домой. Желая сократить путь, они пошли по диагонали через  площадь. В один прекрасный момент юная Матрена случайно наступила обеими ногами на могильный холм и провались в него. Попытки выбраться из могилы результата не дали. Мать же, услышав крики дочери о том, что мертвец держит ее за ноги, бросилась с криками звать людей на помощь. Но увы, молодой девушке было суждено провести на кладбище в могиле всю ночь, так как никто из жителей нашего города не решился оказать ей помощь до рассвета ― так сильна была вера в блуждающих призраков и мертвецов. Девушка же после спасения, пережив сильную горячку, потеряла рассудок.

Безусловно, тот же Карпов в своих воспоминаниях мог что-то приукрасить, а что-то и придумать.
Однако главная ценность всех этих историй в том, что записаны они были именно в середине XIX  — начале ХХ века, являются неотъемлемой частью прошлого нашего города и дают представление о том, во что верили наши предки. Так что, сидя вечером на лавочках подле той же Зеркальной струи, вы теперь можете рассказать приехавшим в гости друзьям старинные «кладбищенские байки»...