Во все времена люди правдами и неправдами стремились зарабатывать деньги. Торговцы нашего любимого города исключением не были. Однако, помимо добросовестных тружеников, вкалывающих от зари до зари, были в Харькове и те, кто занимался делами не совсем законными и чистыми.  Об одном таком предпринимателе сегодня и пойдет речь.

Эта история началась 10 мая 1914 года. Тогда  в галантерейной лавке торговца Ильи Никанорова–Моисеева, находящейся подле Харьковского моста, чинами сыскного отделения был обнаружен целый склад. Нет, не наркотиков, оружия или алкоголя, а… порнографии, предназначенной для продажи. Что же нашли доблестные сыщики? Вот опись:

— 247 порнографических открыток;
— 1 колода игральных порнографических карт;
— 3 альбома с порнографическими рисунками;
— 7 брошюр порнографического содержания под названием «Рассказы Мани» аж в двух экземплярах: «На вдовьем положении» и «Епархиалка в дороге».

Напечатана сия «литература» была неизвестно где.

Во время допроса бывший крестьянин Тамбовской губернии Козловского уезда Моисеев, в частности, указал что порнографические брошюры он продавал исключительно чиновникам по цене 1 р. 15 коп. за экземпляр.

А порнография якобы была приобретена у варшавского еврея по фамилии Сгут, который привозил и сбывал ее в Харькове. Покупающие открытки и брошюры чиновники харьковскую власть не особо интересовали. Зато в постановлении от 14 мая харьковского вице-губернатора Павла Николаевича Масальского-Кошуро, рассмотревшего дело, можем прочесть следующее:

«...Принимая во внимание особый вред для местного населения и особенно молодежи, причиняемый распространением такой литературы, фабрикуемой, по-видимому, евреями в Варшаве и выпускаемой с очевидной целью внести разврат в молодое поколение России, постановил: на основании п. 3-го ст. 16-ой Положения об усиленной охране, галантерейную лавку названного крестьянина Моисеева закрыть...»

Также было принято решение о самом тщательном осмотре всех магазинов Харькова, торгующих произведениями печати и открытками на предмет обнаружения порнографии, дабы выяснить источник ее появления.
Варшавскому обер-полицмейстеру 15 мая был направлен запрос из Харькова с просьбой помочь в установлении личности некоего Сгута. К запросу любезно прилагались и несколько образцов порнографической литературы, изъятой у Моисеева (видимо, для улучшения опознания).
В пришедшем из Варшавы 23 мая ответе указывалось, что по адресному столу лиц по фамилии Сгут на жительстве не значится. И посему харьковским правоохранительным органам рекомендовали заняться опросом харьковских купцов, от кого именно из Варшавы они получали порнографические издания и установить, где именно проживал в нашем городе данный гражданин.

Осмотры книжных магазинов также дали нулевой результат. И в этом нет ничего удивительного ― ведь состоялись они спустя 12 дней. Однако начальнику Харьковского сыскного отделения надо было предоставить хоть какой-то результат вице губернатору! И вот в рапорте от 23 мая он докладывает, что у студента юридического факультета Харьковского Императорского университета Исаака Федоровича Дайнэ, проживающего по адресу: ул. Сумская, №1 при обыске 19 мая было обнаружено:

— 403 открытки;
— 15 книжек (на русском языке) и 7 книжек (на немецком языке).

Все они были порнографического содержания. При этом часть изъятой продукции студент юридического факультета пытался продать в петербургской гостинице при двух надзирателях сыскного отделения. Завершался рапорт следующими словами: «Протокол обыска и дознания вместе с 22 книжками при сем представляю, а открытки оставлены, впредь до распоряжения, в Сыскном Отделении».

Новый допрос Моисеева состоялся 26 мая. Харьковский торговец указывал, что Сгута он в последний раз видел в нашем городе месяцев восемь назад. Останавливался тот в гостинице «Континенталь».

Однако Моисеев уверил полицию, что, когда в Харьков в скором времени прибудет один из варшавских вояжеров, то обязательно выяснит у них адрес главного дилера. Да и сам Сгут (по словам задержанного) должен был в скором времени приехать в Харьков, и тогда Моисеев обязательно сообщит об этом полиции. Особый интерес также представляет прошение, поданное губернатору Харькова 10 июня незадачливым порнодельцом.

В самом начале Моисеев заявляет, что все обнаруженное у него 10 мая предназначалось не для торговли, а «для себя». А так как лавку закрыли, он потерял доверие у вояжеров, приезжающих в Харьков, и именно поэтому не может от них узнать адрес Сгута. Ну а затем начинаются вполне стандартные причитания о том, что, пока лавка закрыта, Моисееву грозит полное разорение, и мольбы «не оставить детей без куска хлеба». Тем, кому интересен полный текст, могут прочесть его ниже сами.

Однако просьбы не возымели никакого действия. Тогда за торговца заступился… сам начальник сыскного отделения! В своем прошении харьковскому губернатору 26 июня он указывал, что ввиду закрытия лавки Моисеев действительно остался без средств, а между тем искренне намерен всячески сотрудничать со следствием. И что отобранные у студента Дайнэ открытки и литература были найдены исключительно благодаря указанию Моисеева.

В итоге 4 июля харьковским губернатором постановление о закрытии лавки Моисеева было отменено. Варшавского вояжера Сгута в Харькове так и не нашли. Да и не до того всем стало. Ведь в августе 1914 года началась война...