Возвращение

Война разрушает связь между ее участником и обществом. Война изолирует.  И потому, что пережито нечто,  и потому, что перейдены грани, и потому что «ты там не был».

Две наиважнейшие потребности  вернувшихся участников АТО на сегодня  сформированы и предъявлены  миру:

— принятие и признание своего участия в АТО;

— поиск места себе иному в той же, но  уже иной мирной жизни.

Больше всего эмоций у участников АТО вызывает  тема возвращения и встречи со всеми теми, кого они  считали родными, близкими и друзьями, встреча с социумом через ежедневные дела и работу (или ее отсутствие). Встречи не как события, хотя и это важно, а встречи как узнавания друг друга заново. В проекте  «Гражданский пиксель» прозвучали  истории участников АТО, которые отличались деталями, но  были одинаковы по сути – недостаточный уровень признания и поддержки от общества, трудности понимания с близкими. Этюд, который носил  условное название «Адаптация» и который родился  как отклик на реальные истории, вызывал иногда не только желваки  под небритыми скулами , а еще и  слезы, тяжелые мужские слезы.  И чем дальше от Харькова, тем больше безнадежности  в  откликах на этюд от мужчин и их родных. Да, близкие подверглись  такому же отвержению, как и сам участник АТО, через недоуменные взгляды, осуждающие вопросы. В Первомайском я спросила после этюда: «Можете вы сказать, насколько это похоже на то, с чем пришлось столкнуться вам?». Ответом было молчание. Тяжелое, напряженное. « Да сто процентов! – сказал, чуть погодя, один из бойцов. – Ребят, чего вы молчите? Сто процентов!".

Как бы активно настроенная часть  гражданского общества  ни говорила о подвиге участников АТО, и не возвеличивала его, ощущение, что чем дальше в глубинку, тем ожесточенней отвержение войны как таковой или даже осуждение за участие в АТО.  Социальные связи вернувшихся  с войны очень тесно зависят от признания общиной самого факта этой войны  и действий общины  относительно этого факта.

Рассказанные истории и темы, поднимаемые на встречах, свидетельствуют о сосредоточенности участников АТО на вопросах идентичности после пережитых событий на войне. Из-за этого они сильней переживают неловкость и, можно сказать, даже некоторую неуклюжесть от своих историй и чувств с ними связанных. Они как бы стесняются того, что, будучи взрослыми людьми,  заново задаются вопросами смысла и своего места. Еще нет готовности рефлексировать, так как идет внутренний, осознаваемый, а чаще неосознаваемый поиск.

Военный опыт, как тяжелый,  достаточно травматичный сам по себе, а тем более, если у участников был опыт плена, окружения, голода, гибели товарищей, массовой смерти на его глазах, формирует замкнутость, как черту характера. Но именно она на определенном этапе помогает  совладать с собой, взять под контроль свои чувства, может, подавить их, но именно  это в экстремальных условиях и есть контроль. Эта замкнутость — своего рода зависимость от собственных драматических и трагических чувств.

Это гипертрофированное чувство особенности, которое и  ведет к  изоляции. И делится чем-либо — значит  встретится со своими  страхами, отказаться от того, что помогало – от  ощущения « у меня  есть только я».  Только спустя 4 – 6 месяцев и более  после возвращения  наблюдается заметная активность при общении, большая открытость, разговорчивость.  Приходит осознание своей человеческой обычности, слабости и ограничений, осознание социальных связей и обязательств перед другими. Это процесс очень деликатный и индивидуальный. Он происходит после своего рода упорядочивания травматичного прошлого.

И, на мой взгляд, активность участников АТО после возвращения, которая проявляется в  регистрируемых общественных организациях, это и путь, и форма, и требование одновременно признания себя и проявления себя нового. Социальная активность участников АТО  может приобретать самые разные формы – от конкретных действий для конкретных людей до участия в системных образовательных, юридических и политических проектах. И цель – не допустить, чтобы кто-то еще попал в подобные ситуации, не пережил этих чувств, не остался без помощи и поддержки.  Кроме того это дает ощущение принадлежности чему-то большему, чем ты сам.   Опыт войны  становится основой общественной деятельности, опыт воина служит другим,  мирным целям.