Прощание славянки

Я ухожу из «четверки»...
Сегодня мое последнее дежурство.

Это трудно описать 2-мя словами, но для меня это пол жизни... целая эпоха, 23 года...
Больница скорой помощи, в народе именуемая «четверкой», у тебя такой мощный старт, и такой низкий потолок.
Смешанные чувства. обида, благодарность, слезы, грусть, радость.
Просто пришло время...

Так или иначе я такой какой есть воспитан именно тут.
Я всегда был конфликтным, я никогда не был удобным.

В первый же год работы я расписал х**ми истории поступивших больных и нарисовал на них танки и оленей, а после катался по отделению на велосипеде. На следующий я засветился с махинацией с диагнозами. Меня не выгнали только потому, что я молодой специалист, ну и скорее всего просто доказательная база была не достаточная. На следующий год я танцую стриптиз на столе на новогоднее дежурство и играю в футбол пустой литровой бутылкой из под водки. Еще через год меня угораздило попасть в клинический конфликт между хирургами и нейрохирургами, от чего умер пациент: от того что я выпустил из него всю кровь, оперируя голову, или от того что хирурги пропустили разрыв почечной артерии. Виноватым сделали меня. Но! хоть я и получил выговор, зато меня теперь в больнице знали все.

Собственно, какие выводы я из этого делаю, я хватаю вещи и еду на внеочередной ПАЦ в Киев и получаю первую категорию. И вот на следующий год я уже работаю старшим врачом и оперирую сам. Но и тут я придумываю на ж*пу приключений, видя что операций по травме не так много, я как лиса в курятник забираюсь в неврологию и начинаю оперировать инсульты. Старшие товарищи в отделении охреневают от такой наглости и ждут момента когда я споткнусь. Ну и вот я спотыкаюсь и мне устраивают «темную» в переносном смысле конечно. Меня не пинает только ленивый. И я двигаюсь дальше, я оперирую оперирую оперирую. На каком то этапе я всмерть срусь с заведующим и дальше какое то время мы существуем в формате взаимной ненависти. Если честно, я делаю несколько попыток наладить с ним отношения, но первая же моя хирургическая активность срывает сразу неустойчивый мир. Я пишу дисер, езжу в Киев по два раза в неделю, какое то время, может год может два, не помню. Защищаюсь. Накал в отделении достигает апогея и мне приходится уйти в соседнее отделение. Там меня брать не очень хотят зная мою стремную репутацию. Но все же берут. Меня пронизывает чувство глубочайшей благодарности и я клятвенно обещаю себе не беспредельничать в новом отделении. Но это не мешает мне начать войну уже за пределами отделения, более того в эту тему еще и включается горздрав. Потом война реальная, собственно, прочитав все, что выше, мне кажется совершенно неудивительным, что я там оказался (на реальной войне).

Потом потом потом, а что потом что до этого — жизнь и жизнь...
И все это время меня терпели вот такого, хулигана, авантюриста, неудобного непоседу...
Получается так?
Получается так.

Как то раз, сижу я в ординаторской на дежурстве (это кстати было совсем недавно) и меня набирает жена, я беру трубку говорю алльо, а она с такой нотой недоверия:
— А ты где вообще?
а я возмущенно:
— Как где? дома!!!
и тут я понимаю, писец, я ж не дома...
я не дома?

Думаю многие меня поймут, поймут те кто дежурит, кто проводит время в своих больницах, лечит там или не знаю, еще что то делает.
Дома... да, именно
У таких как я — два дома, понимаете...

Я живу в больницах большую часть своей жизни, последние 30 лет, ты там работаешь ешь спишь, это такой себе еще один дом.
Но три дома - это уже чересчур.
Я ухожу потому что у меня теперь есть вот такой дом, он мой, я и мои друзья закладывали в него первые кирпичики...

Спасибо тебе этот дом и прощай...
И вот тут у меня по щеке покатилась слеза 🙂
(ой, и сопля... по усам...)