1914—1916 годы, в мире бушует Первая мировая война. Естественно, она существенно влияла как на жизнь государства, так и на жизнь нашего города.

Поскольку «враг не дремал», героическая борьба с вражескими шпионами и их не менее героический отлов занимал крайне важное место в жизни общества, порождая порою при всей своей серьезности и веселые казусы.

Харьковский вице-губернатор Павел Николаевич Мосальский-Кошуро 30 июня 1914 года отправляет харьковскому полицмейстеру и уездным исправникам инструкцию с грифом «совершенно секретно» о том, что японцы в разведывательных целях активно пользуются… нет, не беспилотниками, а китайцами. Оно-то и понятно, ведь японцы были людьми отнюдь не глупыми, и прикинули что «китайцы своей кажущейся безобидностью, добродушием и жизненной неприхотливостью располагают...»

Уже 12 августа 1914 года сам харьковский губернатор Митрофан Кириллович Катеринич предлагает харьковскому полицмейстеру всех торговцев-китайцев немедленно задержать и подвергнуть обыску.

Врагом оказалась и так любимая многими швейная компания «Зингер».

Ведь 3 декабря 1914 года уездные исправники Харьковской губернии узнали, что главная контора этой фабрики поручила своим агентам по продажам швейных машин собирать негласным путем всевозможные сведения. Ясное дело, в Харькове было решено за всем, что связанно с «Зингер», следить и в случае чего пресекать.

Кстати, в отношении фотографов власть в то время приняла вполне здравое решение. Губернаторам и градоначальникам 13 декабря 1916 года из Министерства Внутренних Дел совершенно секретно сообщалось:

«За последнее время к некоторым губернским стали поступать от различных лиц ходатайства о разрешении открытия фотографических заведений при станциях железных дорог и производства фотографических снимков в местностях, прилегающих к железнодорожным линиям.

В мирное время подобного явления, по свидетельству названых начальств, не наблюдалось.
Поэтому представляется очевидным, что во всех случаях возбуждения означенных ходатайств просителями преследуются особые цели, имеющие несомненную связь с вопросами государственной обороны.

Вследствие сего, по сношении с Военным Министерством, прошу Ваше превосходительство отнюдь не разрешать открытия фотографических заведений при станциях железных дорог, а также производства фотографических и кинематографических снимков как в полосе отчуждения, так и в прилегающей к ней местностях.

Что же касается существующих уже при железнодорожных станциях фотографических заведений, то таковые должны быть немедленно закрыты, а за лицами, их содержащими, должно быть установлено наблюдение, которому подлежат также и все лица, кои возбудили во время войны и будут еще возбуждать ходатайство о разрешении открытия названых заведений, чтобы иметь возможность выяснить в каждом отдельном случае намерения и цели, которыми руководствовались и руководствуются такие просители. Вместе с тем подлежат отобранию и все выданные уже разрешения на производство фотографических и кинематографических снимков в полосе отчуждения и прилегающей к ним местностях с установлением в указанных видах бдительного наблюдения и за получившими подобные разрешения лицами».

А вот 31 марта 1916 года Харьковскому уездному исправнику пришло крайне курьезное сообщение:

«31 марта 1916 года. Секретно.
Харьковскому уездному исправнику.
По полученным документальным данным, германцы через своих агентов в настоящее время спешно заняты скупкой возможно большого количества граммофонных иголок, как новых, так и бывших в употреблении; входят в сношение с функционирующими в России торговыми фирмами, предлагая им высылать иглы по указанным адресам. Иглы требуются Германии для специальных надобностей, имеющих прямое отношение к войне.

Сообщая о сем, прошу распоряжения об установлении наблюдения за агентами граммофонных фирм и за лицами, занимающимися скупкой в магазинах и у частных лиц граммофонных игл, как новых, так и бывших в употреблении, и в случае обнаружения таковых, о каждом случае сообщать мне».

Вопрос, для какого же злостно «сверхсекретного» оружия Германии необходимо было скупать тогда в Российской Империи граммофонные иголки, и по сей день остается тайной.

Дабы должностные лица государства знали своих врагов в лицо, в том же 1916 году с грифом, ясное дело, «совершенно секретно» Департаментом полиции стал издаваться «Альбом лиц, зарегистрированных жандармской, сыскной и общей полицией по подозрению в шпионстве».

Во введении авторами указывалось следующее:

В нем размещалась детальная информация с фотографиями и отпечатками пальцев о задержанных по подозрению в шпионстве в период с 1910 по ноябрь 1915 года 427 мужчинах и 38 женщинах. Следует отметить, что, несмотря на то, что государство воевало с Германией, на первом месте по количеству задержаний ― 85 человек (20% от общего количества) были евреи, являющиеся русскими подданными. Для тех времен сие было достаточно логично ― «воюем с Германией ― враги евреи». Особо интересными же для нас являются 7 шпионов, задержанных в Харькове. Благодаря информации о них мы можем, так сказать, воочию увидеть плоды вышеупомянутых распоряжений, а также узнать, кем были шпионы, где жили и как выглядели.

Итак, знакомьтесь.

№ 40. Биссинг Яков Фридрихович. Национальность ― немец. Вероисповедание ― католическое. Конторщик компании Зингера. Место проживания ― город Харьков, Никитинский переулок, дом 5. Задержан 30 сентября 1915 года.

№ 88. Гентчель Карл Эрнестович. Национальность ― латыш. Вероисповедание ― лютеранское. Управляющий компанией Зингера. Место проживаниия ― город Харьков, улица Царицынская, дом 25. Задержан 30 сентября 1915 года.

№ 118. Детман Отто Генрихович. Германский подданный. Место проживания ― город Петроград. Содержал конторы по устройству фасадов. Задержан 22 июля 1914 года в Харькове по подозрению в шпионстве.

№ 208. Круглянский Шмай Лейзер-Берков. Вероисповедание ― иудейское. Место проживания ― город Харьков, Петенская улица, дом 43. Задержан 15 июня 1915 года.

№ 278. Перпер Израиль-Сруль Мошков-Моисеев. Вероисповедание ― иудейское. Место проживания ― город Одесса. Уполномоченный автомобильного завода общества Оверлент.

Задержан 19 июля 1914 года в Харькове по подозрению в шпионстве.

№ 280. Петтер Павел Карлович, шофер. Германский подданный. Вероисповедание ― лютеранское. Место проживания ― город Харьков, Малая Гончаровка, дом 24. Задержан 19 июля 1914 года в Харькове по подозрению в шпионстве.

№ 427. Яницкий Владислав. Поляк, чернорабочий, вероисповедание ― католического. Место проживания ― город Харьков, лица Усовская, дом 3. Задержан 30 ноября 1915 года в Харькове.

Ясное дело, что это далеко не все. Так что веселые и грустные истории о шпиономании в Харькове во время Первой Мировой войны на этом не заканчиваются, а только начинаются.

Продолжение следует...