Мастер и протезы

В Харькове обучают протезированию только в одном вузе. При том, что необходимость профессии стала очевидной с войной на Донбассе. За помощью в Украинский научно-исследовательский институт протезирования обращаются бойцы АТО со всех регионов. До 2014 года заведение так же лидировало по качеству работы на постсоветском пространстве.

Андрей Терентьев более 20-ти лет занимается протезированием. Окончив профильную кафедру Харьковского национального университета радиоэлектроники, он меняет жизнь сотен пациентов. Иногда приходится исправлять работу недобросовестных коллег, что затягивает процесс реабилитации. А бывает, за пару дней удается поставить человека на ноги.

Рабочий день восьми мастеров начинается в 07:30 и длится до пяти-шести вечера. К каждому клиенту нужен индивидуальный подход и немало терпения: встречаются прихотливые и очень требовательные люди.

Технолог с юмором подходит к своей задаче. Говорит, протезов должно хватать на все случаи жизни: и для бега, и для плавания, и «на выход».

Когда в институт поступает новичок, специалист осматривает культю — остаток ампутированной конечности. Важно сразу заметить выступы на ноге или руке, есть ли некачественный опил кости после операции, и где расположены болевые места. Любой недочет ухудшит ощущения при использовании протеза.

Андрей помечает маркером, как будет сидеть культеприемник — часть протеза, предназначенная для помещения культи. В данном случае основная нагрузка приходится на колено. Все болевые места надо обойти.

До протезирования культю нужно подготовить — наматывать эластичные бинты, чтобы выгнать из конечности жидкость. Зачастую это занимает два-три месяца.

Заготовку протеза мастера называют «негативом». С ним мы отправляемся в гипсовую — где протезы создаются, застывают и рихтуются, пока не получится «позитив».

В первом из трех залов много готовых изделий, несколько протезов стоят обутыми в кроссовки. Есть цветные и с рисунками — для ценителей.

В такой мягкий вкладыш заливается пластиковый акрил. Сам вкладыш иллюстрирует ампутацию с сохранением колена.

По словам Андрея Терентьева, на оттачивание умений уходит вся жизнь. Для повышения квалификации полезны лекции и стажировки за границей. Однако с потоком клиентов времени на себя не хватает. Благо, в сети достаточно видеороликов для самообразования.

Интересно, что государство установило для технологов норму времени на изготовление продукции. Например, на голень официально положено 22 часа 15 минут. Сделать протез при ампутации бедра, когда врачам не удалось сохранить колено, требуется за 27 часов 30 минут.

Специалисты советуют не носить протез более двух-трех часов. Естественно, человек, который не ходил несколько месяцев, воспользуется возможностью и обежит хоть весь город. Но в таком случае на протезе появятся потертости, и его будет неудобно носить.

«Сколько стоит такой?», — указываю я на голень. Наш герой не дает однозначный ответ, ведь на цену влияют комплектующие протеза. Украинская стопа стоит 1000 гривен, а немецкая — потянет и на 30 тысяч. В институте есть отдел, который заказывает необходимые элементы протезов. Технологам достаточно сообщить количество и параметры составных частей.

Сейчас специалист занимается протезированием четырех АТОшников, параллельно консультируя других пациентов. Конкуренцию составляют частные фирмы и заводы, ориентированные на массовое производство. Но такой подход Андрей Терентьев не одобряет:

Профессия протезиста должна быть человечна. Работа Андрея не сводится к банальным примеркам, консультациям раз в месяц и вручении готового изделия. Общение с бывшими пациентами продолжается, как минимум, в Фейсбуке. Встречаются по делу, да и просто так. Не это ли лучшая награда для специалиста?