В середине XIX ― начале XX века что на Слобожанщине, что в других регионах журналов и газет выпускалось немало. Ясное дело, что журналисты различных изданий тогда, как и сейчас, совершали рабочие поездки и делились с читателями впечатлениями о них.

Благодаря этому сегодня мы можем взглянуть на наш любимый город глазами приезжего журналиста ― Александра Григорьевича Безгина.
Работая в ежедневнике «Крымский вестник», автор в достаточно ехидной форме писал о том, что видел. Наблюдения Безгина о городах, через которые пролегал его маршрут, оказались столь содержательны и остроумны, что после размещения их в № 111, 113, 123, 130 газеты «Крымский вестник» в 1909 году были выпущены отдельной книжицей.

Прежде чем перейти к тому, каким же увидел севастопольский журналист наш с вами любимый город, что ему бросилось в глаза и что запомнилось, начнем… с города Курска. Именно его описание даст нам ответ на вопросы о «цивилизации в Харькове» и о том, кто такой «главный жирный монгол».

«Курск — хотя в нем есть и электрический трамвай — имеет вид города еще не вполне оправившегося после погрома от татарского нашествия в тринадцатом столетии: то пыль, то грязь, отсутствие заборов и оград, где они нужны, присутствие их там, где их не надо, лишают город жизнерадостного вида...

...Вокзальный буфет в Курске куда лучше орловского, его с незапамятных времен содержат потомки Тамерлана, родом из Касимова. После свержения татарского ига за ними осталось множество буфетов; и по правде сказать, у них и лучше и чище...»

Далее автор переходит к описанию Харькова.

«В Харькове «цивилизация» выражается яснее: здесь главный жирный монгол умеет изъясняться и по-французски, и по-немецки, с примесью английских фраз.

— Да где вы этому научились?
— Наслышался от проезжающих иностранцев».

О легендарных Харьковских «ванько» сохранилось немало воспоминаний, однако тексты остроумного сотрудника «Крымского вестника» существенно увеличивают наши знания о них.

«Сорок пять лет назад, когда Россия едва выходила из кочевого состояния, во временна многомиллионных степных отар «шленок», «шпанок» и простых овец: и когда Харьков не был окружен поясом дымогарных труб, он казался куда интереснее, проще и чище нынешнего.
Тогда не существовало двупарных кляч ни на извозчиках, ни на трамваях, а были лишь одни «ваньки». Ванько ― производное от Иван, имеет свой глагол. На вопрос, обращенный к нанимающейся кухарке: «Чем занимается ваш муж?» Отвечает: «Ванькует». Рекомендую всем приезжающим впервые в Харьков никогда не звать одноконку «извозчиком» — это оскорбление, за которое ванько может потянуть в суд — «здесь нет извозчиков, здесь только ваньки». В последнее время извозчики (пароконные) отдали ванькам (одноконным) своих лошадей, а ваньки им великодушно своих кляч. Так что теперь ваньки ездят быстрее, по таксе вдвое дешевле, да и покойнее извозчиков, в виду того, что ширина хода колес соответствует колее трамвая, по которой ими принято ездить вдоль и поперек Харькова, по главным его артериям — Екатеринославской, Сумской, Московской и Старомосковской улицам, пересекая воображаемые речки: Лопань, Харьков, Нетечь и Немышлю, теряющих свои названия и последнюю влагу в песках экспроприаторской окраины Харькова — Москалевке».

Многие говорят, что «Харьков ― город студенческий». Отмечает сие и Безгин, приводя ряд интересных фактов.

«Не без влияния на судьбы современного Харькова оказывают толпы студентов, маячащих по Сумской, сборный пункт которых, во время внешних или внутренних непогод — перрон театра и университетский сад.

Ровно десять лет назад, весною 1899 года в Харькове была студенческая «обструкция» университета и всех институтов, а так как четвероногие считаются друзьями двуногих, то забастовавшие студенты ветеринарного института сочли долгом пригласить к участию в забастовке и скотов — попросту выгнали из лазарета института больных или бывших на вивисекции животных. И многим пришлось быть свидетелями никогда, ни раньше, ни позже, невиданной процессии, как шествовали по Сумской с причитаниями, свойственными каждому животному, больные кошки, собаки, лошади, коровы, куры, свиньи и индюки, которых плетками гнали по улице студенты — ветеринары».

Прошло уж более 100 лет, а журналисты из разных изданий все так же приезжают в город, где «цивилизация выражается яснее» и все так же оставляют о нем свои путевые очерки...