Типовые советские здания, зеленые аллеи, старинные (но работающие) лабораторные установки. Так выглядит «старая площадка» Харьковского физико-технического института по улице Гуданова, 13.
Здесь впервые в СССР расщепили атом, получили жидкий водород и жидкий гелий, построили первую радиолокационную установку. В институте трудились известные ученые, среди которых — нобелевский лауреат Лев Ландау и академик Петр Лазарев. Мы побывали в научном комплексе и узнали, чем он живет сейчас.
Попасть на территорию режимного объекта можно только по пропускам. Комплекс состоит из 15 корпусов, каждому присвоен порядковый номер. Часть из них действующие, некоторые — уже не используются.
«В 15-м корпусе находится один из старейших генераторов Ван де Граафа. Сотрудники в здании занимаются радиомедицинскими изотопами. Вот еще два здания. В пятом расположен действующий линейный электростатический ускоритель электронов. Во втором ведутся работы по высокочастотным антеннам, которые вызвали интерес в Японии, Корее», — проводит экскурсию по территории заместитель гендиректора ХФТИ Владимир Чижов.
История научного центра тесно связана со зданием №1, построенным в 1930 году. Внутри трехэтажный корпус пронизывают четыре металлические колонны. Это части дредноута «Императрица Мария», участвовавшего в сражениях Первой мировой войны.
На первом этаже находится зал, где получили жидкие газы. Здесь сохранилась атмосфера прошлого века: старинные часы на стене, настольный календарь 1995 года, громоздкие приборы, трубы от которых, переплетаясь, тянутся по всей комнате. На полке стоят сосуды Дьюара — емкости для поддержания низкой температуры жидкого водорода и гелия. Одни — прямоугольные стеклянные, другие — металлические шарообразные. Они сохранились со времен первых экспериментов.
«Сюда заливался через переливалки жидкий гелий. Внутри находился сосуд Дьюара стеклянный. Между стеночками — вакуум, чтоб не было передачи тепла, испарения. Здесь стоит стекло, которое не лопается, когда наливают туда (жидкость с температурой — ред.) минус 273 градуса», — демонстрирует строение прямоугольной емкости руководитель отдела физики твердого тела и конденсированного состояния вещества Владимир Соколенко.
Круглые посудины отличаются по цвету в зависимости от того, какой газ в них помещался.
«Зеленый — это водород, черный — азот, а гелий — желтый. Когда фильм о Ландау снимался, киношники попросили у нас в качестве реквизита часть металлических сосудов Дьюара. Но вернули красного цвета. Они почему-то перекрасили», — вспоминает Соколенко.
Чуть дальше стоят современные сосуды — они больших объемов, по форме напоминают бидоны или маленькие бочки.
Большая часть оборудования уже не используется, хотя и находится в рабочем состоянии.
«У нас сейчас активно эксперименты с жидким гелием не проводятся, в основном — исследования на уровне температуры жидкого азота (примерно минус 200 градусов — ред.)», — объясняет завотделом.
Поднимаемся выше и попадаем в актовый зал — светлую комнату, стены которой увешаны стендами. Одни посвящены выдающимся физикам института, другие — наработкам ученых в области низкотемпературной физики.
На верхнем этаже расположен кабинет Ландау. На двери висит табличка «Осторожно, кусается!», — она как бы отражает характер академика.
«Ландау считал, что он как жесткий руководитель должен вести себя предельно строго. Ну и характер у него непростой был», — рассказывает Владимир Соколенко.
В комнате, где работал теоретик, сохранилась его мебель. Правда, проникнуться духом того времени и почувствовать себя на месте нобелевского лауреата у нас не получилось. Этой зимой над кабинетом протекла крыша, и сейчас в помещении ремонт.
Дальше по коридору — рабочие помещения. В одном из них установлена новая экспериментальная установка. Она помогает исследовать поглотительные свойства угольных фильтров, которые используются на атомных станциях для очистки воздуха от вредных примесей — йода и йодистого метила.
В соседнем кабинете проводятся эксперименты с жидким азотом, изучаются свойства угольных адсорбентов и анализируются газовые смеси. Научная сотрудница Татьяна Григорова с готовностью показывает, как используются установки. Женщина работает в институте 55 лет. О том, что выбрала физику, не жалеет.
«Для меня это наслаждение, что я могу работать, вести эксперименты и быть полезной, ведь мои исследования востребованы в атомной промышленности», — с улыбкой говорит Татьяна.
Будущий музейный комплекс
Сейчас на «старой площадке» ХФТИ (она занимает около пяти гектаров) работают примерно 200 сотрудников. Основные исследования проводятся в комплексе на Пятихатках. Денег на поддержание работы исторического места институту не хватает.
«Через десять лет на оборудовании, которое здесь используется, вряд ли актуально будет проводить исследования, и площадка сама собой придет в полное запустение. Поэтому надо думать наперед, как развивать эту территорию», — уверен Владимир Чижов.
В планах у научного центра — создать на базе исторической площадки музейно-культурный комплекс. Реализовать задумку физикам помогают специалисты музейного дела.
«Є така форма — “живий музей”, коли співіснують на території одного майданчику музейні функції з робочими. Майбутній комплекс буде складатися з п’яти окремих будівель, в кожної з яких буде власне функціональне призначення. У головному корпусі планується створення чотирьох різнопрофільних музеїв. Тож, ми проведемо так зване розмежування між діючими кабінетами, де залишаться вчені, та музейними аудиторіями», — делится планами директорка Научно-методического центра развития музееведения и памятниковедения Елена Жукова.
На создание культурного места еще предстоит найти средства. По словам экспертки, источниками финансирования могут стать бюджеты ХФТИ, местных органов власти, Национальной академии наук или гранты.
ПІДПИШІТЬСЯ НА TELEGRAM-КАНАЛ НАКИПІЛО, щоб бути в курсі свіжих новин
